– Мерде – согласился я, глядя как в мутной жидкости лежат на дне скелеты умерших и разложивших рыб. Но у какой рыбы будет такая огромная голова, такая огромная пасть и столь крохотное тело? Там даже желудка не уместить. Не рыба, а живая боевая торпеда.
– Вижу – тихо повторил Хорхе – Вижу… Эти твари созданы не жить, а убивать.
– Да. И это доказывает – Высший сошел с ума! Почему? Да потому что в мире Формоза миллионы гоблинов! Это те, кто соблазнился обещаниями Атолла – которым и я верил! – и добровольно прибыл в этот первый обетованный мир, где им предстояло погружение в холодный сон. Но временно! А потом – спокойная и долгая мирная жизнь среди зеленых долин и чистых вод! Вот что обещал Атолл Жизни! Вот почему он и называет «Атоллом Жизни!». Алоха Кеола! Но обезумевший Высший сотворил это… взял и превратил Формоз в настоящий кровавый гнойник… Есть ли там хоть какие-то условно мирные зоны? Или сразу после рождения ты оказываешь в аду?
– Матерь Божья…
– Первый Высший ни за что покарал миллионы ничего не сделавших гоблинов! Кто уже погиб. Кто еще спит. А как все там обстоит на самом деле – мы пока не знаем.
– Пока?
– Пока – подтвердил я – Наш путь лежит на Формоз. Это первый мир-опухоль. Первая штаб-квартира Атолла. Она строилась еще не по плану, я смутно припоминаю происходившее там… первый блин всегда комом, а первое сотворение мира всегда идет через жопу. Там могут оказаться ниточки ведущие к цели.
– Я не спрашиваю, но догадываюсь…
– Первый Высший – зло оскалился я – Его надо отыскать.
– Коменданте… ты может не замечаешь, но по тебе видно, что для тебя это очень… лично.
– Еще как сука личное! – прорычал я, резко останавливаясь.
– Тебе жалко тех несчастных, кто…
– Нет! Дело в них мучениях без причины. Дело в моих обещаниях! Я продвигал это дерьмовое дело, устраняя любые помехи на пути Атолла! Я сдвигал с места целые племена, заставляя их влиться в ряды уходящих в миры-опухолей! Я силой забирал чахлых детишек из рук их вопящих матерей – потому что эти трущобницы не хотели покидать родные развалины. И затем я же отвозил сотни этих грязных детей в мир, что теперь носит имя Формоз! Я обещал этим детям жизнь! Спокойную мирную жизнь! Но этого не случилось… ведь на Формоз обрушилось проклятье обезумевшего божка Высшего! Вот почему для меня это личное – я их тех, кто привык сдерживать свои обещания, Хорхе!
Хорхе молчал. А я, шумно выдохнув, опять зашагал, расплескивая воду и говоря уже спокойней:
– Я хочу увидеть что там происходит – на Формозе. Ну и заодно там могут отыскаться следы тех, кто устроил все эти взрывы на Вест-Пик и здесь на Рио-Рохо. Наверняка были и другие места поблизости, где прогремели не слишком умелые, но сделавшие свое дело взрыв.
– Э-э-э… наверное покажу себя полным бурро… но я опять не въехал. Ведь эти взрывы – самоликвидация? Все взорвала сама Ма… система!
– Не-е-е… эти взрывы были слишком внезапны. Рвануло вместе с людьми в зданиях. Это бред – ведь система не может не учитывать ТИР каждого из там присутствующих. Да и что могло заставить систему так срочно подорвать лаборатории, фабрики и транспортные системы? Глупая порча имущества. Проще законсервировать оборудование, вывезти весь персонал, стереть им память, а сюда поставить пяток металлических полусфер с турелями и столько же дивинусов. Вот это логично для бережливой системы у которой каждый винтик на счету. А тут взрывы… такие взрывы звучат, когда к секретным цехам и лабам подходят силы противника. Но систему никто не атаковал…
– Но тогда кто?
– А кому выгодно остановить все эти транспортные потоки? Кому выгодно срочно и любой ценой остановить производство новых и новых жутких тварей? Кому выгодно запереть атомоходы в бетонной ловушке, чтобы они больше никогда не смогли доставить еще один смертоносный груз в…
– Формоз! Точно! Как же я не понял! Все эти взрывы – спасение для Формоза, что уже захлебывался во все прибывающих и прибывающих тварях! Мерде! Это же прямо очевидно! Они уничтожили лабораторный комплекс Вест-Пик и заодно производственные мощности… они взорвали транспортный хаб здесь на Рио-Рохо и наверняка были еще атакованные объекты… Да! Логично, сеньор! Но как?