Мы вышли на улицу и отправились к бару Кэссиди. Сейчас предстояло заняться очень даже приятным делом — дележом денег, которые мы выручили после продажи трофеев.
— Кажется, у нас будут проблемы, — хмыкнул шедший позади Шендр, — Гринбергу не понравилось, что мы ничего не хотим ему отдавать или продавать.
— Его проблемы, — как всегда беспечный Литвин пожал плечами, — слишком хитросделанный. Вел бы себя по-нормальному, никаких сложностей бы не было. Но нет, он решил, что самый умный? Вот и получил.
— Теперь будет мстить, — сказал Шендр.
— Ну и пусть, — вновь пожал плечами Литвин, — что он нам сделает? Законников пришлет?
— Как вариант.
— Сейчас к нам придраться не получится. Подставить нас надо еще умудриться. А вот нанять головорезов ‒ легко. Или еще какую-нибудь пакость придумает.
— Согласен, — кивнул я, — Гринберг начнет мстить. Уж не знаю, с какой стороны ждать неприятностей. А еще он явно очень хочет заполучить форт. Так что ждем проблем с любой стороны. Может, мары опять на нас начнут охоту, а может и колонисты.
— Было уже это все, — усмехнулся Литвин, — проходили. Марам сейчас не до нас, законникам еще нужно найти причину к нам доколупаться. А с другими колонистами…что-то мне кажется, что ничего из этого не получится.
— Почему?
— Ну, посуди сам — мы лучше вооружены, подготовлены, экипированы. Что нам сделают эти дикари с ОСЗ?
— Не будь таким наивным, — осадил я его, — даже из ОСЗ тебе можно брюхо продырявить.
— Это да, — согласился Литвин, — но мы ведь собрались в Муравейник? Вот как раз там добудем хитин, сделаем нормальную броню, и тогда точно можно никого не бояться.
— Я и так никого не боюсь, — хмыкнул я.
— Естественно, — рассмеялся Литвин, — будь у меня такая броня, я бы тоже всех слал на хер! И Гринберга, и коменданта, и эту тупую железяку — Мать.
— Броня ‒ не панацея, — сказал Шендр, — и с броней можно допрыгаться до проблем.
— Угу, — подтвердил я, — помните, я рассказывал, как меня мар пристрелил?
— Ты запарился с обновлениями, — фыркнул Литвин, — и подох ты тогда очень тупо.
— Как бы то ни было, а подох-то, будучи в броне? — рассмеялся я.
— Эй! Как прошло?