— Да, неплохо, — согласился я, перелистывая газету. — Только вот здесь кое-что не верно. Торговля людьми, в том числе несовершеннолетними. Хочу сказать, что меня можно обвинить во многих грехах, но никак не в этом. Потому я нахожу это несколько обидным.
— А мои источники говорят иначе.
— Твои источники врут, Кэйт. Я могу продавать всё что угодно, кроме органов, людей и детей.
— О, так ты привёз меня сюда, чтоб поправить. Это так мило. Я могу взять у тебя интервью в другой раз. А теперь советую отпустить меня.
Что-то мне подсказывает, что не будь я наркобароном, то меня бы уже послали нахуй и смешали с говном.
— Боюсь, тебе придётся остаться здесь и внять моим предостережениям.
— Думаешь, меня испугает это? — начала она дёргаться на стуле, словно пытаясь расслабить верёвки. — Вы все на одно лицо, можете только угрожать. А у меня столько копий компромата спрятано на тебя и Руссо, что ты даже при желании не найдёшь их. Мы всегда оставляем после себя прощальные подарки.
— Очень умно, — хмыкнул я. — Вообще, я как бы и не сильно против того, чтоб обо мне писали в газетах, но приписывать мне то, чего я не делал… Это обидно.
— Не обиднее, чем тем, кому ты сломал жизнь.
— Одно и то же… — вздохнул я. — Всегда… Ладно, не суть. Ты должна закрыть это дело, Кэйт. Больше не совать нос в мои и Руссо дела, если не хочешь, чтоб за эти статьи награждали тебя посмертно.
— У меня есть то, что вас утопит, — прошипела она. — Если я умру, это всё всплывёт.
— Не всплывёт. Ты не будешь их просто опубликовывать, вот и всё.
— С чего вдруг? — вновь испуг мелькнул в глазах. Она знает, где её слабое место. И знает, что мне тоже это известно.
— С того, что, если ты так сделаешь, тебе придётся очень об этом пожалеть, — отозвался я. — И позволь мне продемонстрировать, насколько ты будешь жалеть об этом.
Кэйт нахмурилась, следя за тем, как я подхожу к двери.
— Ведите! — крикнул я, наблюдая за ней.
Да, кажется, наша журналистка осознала, куда сворачивает ситуация, я видел это по её лицу, по той трещине, которую дал её характер и откуда виднелся теперь страх. Этот напряжённый вопросительный взгляд с боязнью увидеть то, чего она всегда боится. А когда в двери двое громил под руки затащили перепуганную девчонку, она ещё и закричала:
— АХ ТЫ УБЛЮДОК! ДА Я ТЕБЯ СГНОЮ, СУКА!!! Я ВАС УТОПЛЮ ВСЕХ В ДЕРЬМЕ! ЕСЛИ ТЫ ПОСМЕЕШЬ…
Хорошая пощёчина тыльной рукой всегда помогала вернуть людям самообладание. Смотришь на их лицо после удара и видишь, как на какое-то мгновение они увидели мир совершенно с другого ракурса, и сама суть раскрылась им на эти мгновения. Например, для Кэйт сутью стало то, что надо заткнуть свой рот и слушать. И в этом ей поможет изолента, которую я любезно наклеил ей на рот. Не хватало, чтоб эта идиотка унизила меня при остальных. Тогда придётся членовредительствовать, чего я действительно хотел избежать. Лишь припугнуть.
Схватив её за волосы, я поднял её голову, чтоб она хорошо смогла наблюдать шоу со своей дочерью. Кэйт замычала, задёргалась, как и положено матери, которая готова защищать своё дитя, но сделать ничего не могла.
ebooksa