По крайней мере в будущем. Сейчас же это, даже с моей точки зрения, было похоже на самый настоящий рейдерский захват. Но и иначе было нельзя, так как мы рисковали вообще не сдвинуться с места такими темпами.
А потом настало то самое семнадцатое сентября. Забавно, что именно Мария и принесла мне нехорошие новости. А вместе с ними и новые проблемы, которые требовали решения. Я не виню её, так получилось, иногда что-то подобное случается, но легче от этого не становилось.
Мария пришла ко мне аж на работу, что было уже весьма удивительно и нетипично для её обычного поведения. И уже в тот момент я почувствовал тревогу. Если Мария пришла прямо сюда, должно было произойти что-то действительно важное. И это важное, несомненно, коснётся и меня самого.
О её приходе мне сообщила охрана снизу:
— Мария? — удивился я. — В смысле… Мария дель Кармен?
— Да, босс, она самая. Хочет с вами увидеться, — с другого конца линии. — Нам её пропустить?
— Да, и проводите её прямиком ко мне.
Что ей было нужно? Явно что-то важное, что не могло ждать до вечера, из-за чего она прибежала аж сюда, как я понимал, с работы. Немного подумав и прикинув, что мне могут поведать, я быстро связался по внутренней связи с охраной снизу.
— Да, босс?
— Усильте охрану в штабе. И усильте охрану в квартале.
— Да, поняли.
Если она здесь, то событие должно быть связано непосредственно с моей деятельностью. Или же вопрос таков, что на кону стоит что-то важное для самой Марии. Да только эти два варианта могли побудить её идти прямиком ко мне — или ради меня, или ради себя. И лучше бы ради себя, так как в городе не существовало таких проблем, котоыре я бы не смог решить. Ведь раньше, что бы ни происходило, так она никогда не делала. Всегда была горда и говорила, что не хочет связываться с тьмой даже чуть-чуть и будет держаться от моей работы подальше.
В дверь скромно постучали.
— Войдите!
В комнату тут же юркнула Мария, прикрыв за собой дверь. Одета она была в повседневную одежду, что значило, что её никто не преследовал и вопрос явно не к спеху. Но вот выражение лица…
Я не раз видел лица людей, которые пытаются противиться воле обстоятельств, которые оказываются сильнее их возможностей: расстроенные, немного обречённые, но глаза в то же время у них упрямые до ужаса.
— Здравствуй, Томас, — Мария попыталась натянуть улыбку, но получилось у неё это откровенно плохо. Уголки губ слишком сильно поддёргивались, так и намереваясь опуститься вниз.
Я, не сильно раздумывая, встал из-за стола, после чего подошёл и обнял её. В любой непонятной ситуации, когда человек расстроен, надо показать, что он не один. Так меня учили. И только так я это умею показывать. Ответ, насколько всё серьёзно, пришёл мгновенно — Мария вцепилась в меня такой хваткой, что не будь я парнем, весь бы воздух из меня выдавила. Она будто боялась, что меня сейчас отнимут у неё.
Мы так простояли минуту, прежде чем я негромко спросил:
— Что случилось, Мария?