— Охотники.
— Странно, я думал, что они только на бродячих монстров охотятся, и на преступников…
— Не все охотники нормальные, — повернула ко мне голову Холли. — Есть и отморозки, которые просто любят убивать, оправдываясь тем, что это были нелюди. Не обращая внимания ни на знак Верности, которые носят с собой прошедшие проверку на социализацию паранормы, ни на семью. Пара таких уродов и убили маму Марики, несмотря на то, что она никогда не забирала чьи-то жизни, а кинаны вообще мирные и очень дружелюбные, по-собачьи преданные друзьям. Тогда Марике только-только исполнилось десять. Ну а после того случая папе пришлось отдать ее в «Торчвуд».
— Надеюсь, их наказали?
— Да. Сэм обратился в Совет существ, их арестовали и судили. Сейчас оба мотают пожизненный в тюрьме.
— Лучше бы он их загрыз…
— Не лучше. Тогда он был бы виновен, и согласно кодексу Совета, он подлежал бы ликвидации, а дочку отправили бы в приют для существ, ну или усыпили бы, как имеющую дурную наследственность.
— Вот как, — сказал я. — Жесть.
— Что вы здесь лежите? — подбежала к нам запыхавшаяся Марика. — Пошли хотя бы во фрисби поиграем.
— Ну пошли, — согласился я. Интересно, а примет ли она для игры звероформу, или останется как есть?
Уезжали мы от Хоганов перед закатом, чтобы добраться домой до темноты. Провожали нас Хоганы — Сэм и Марика.
— Был очень рад, что вы приехали. Заезжайте к нам еще! — Сэм подал мне руку. — Еще раз, был рад знакомству, Том. Приезжайте в любое время.
— Спасибо, сэр.
Добравшись домой, я поднялся к себе, и включил наконец первый раз за день ноутбук. Пора продолжить заниматься чернокнижием. Но в первый раз за столько времени у меня было прекрасное настроение. Время было проведено просто замечательно.
Старый особняк графа Рытагина просто поражал своей суровой мрачной приземленностью, характерной для старого Санкт-Петербурга. Человек в черном плаще и шляпе посмотрел на низко нависшее свинцовое небо, потом чему-то улыбнулся, и, сжав поплотнее ручку портфеля, шагнул в парадное.
Охранника, было преступившего ему вход, он остановил движением руки.
— Я к господину графу, — на мгновение на ладони вспыхнула алым огнем руна Чернобога.
Охранник молча кивнул, и дал дорогу вошедшему. Тот явно был в этом доме не первый раз — переобувшись в парадном он сразу прошел на второй этаж по старой каменной лестнице, в кабинет графа.
Граф сидел, и наслаждался бокалом шустовского и гаванской сигарой — их для него лично доставлял старый друг, посланник Его Императорского Величества в испанских заморских колониях, сидевший в консульстве на Кубе.
— Разрешите, Ваше Сиятельство? — вошедший даже не стал стучать, а просто открыл дверь.