Аффект

Я помедлила на мгновение.

– Проблема в том, – добавила я, – что у него совсем не получается говорить правду. Он не привык к ней. Когда он пытается сказать её, он перестаёт выглядеть наглым.

Брайн медленно шёл рядом со мной, пытаясь понять, что я имею в виду.

– То есть, ты хочешь сказать, что… – начал он.

– Он говорил правду про жертв, когда смотрел на них, Брайн. Поэтому и выглядел таким виноватым. Правда всегда звучит как ложь в его устах. Он на самом деле никогда не видел ни одного из убитых. Я не говорю, что он не способен на убийство – возможно и способен. Но эти убийства совершал точно не он, а мы выглядим как жалкая пара копов, которые ищут козла отпущения.

Брайн негромко выругался.

– Чёрт, сказал он.

Ничего не произнеся в ответ, мы шли молча весь оставшийся путь до машины. Это был очередной провал. Чем больше я об этом думала, тем больше беспокоилась. Настоящий убийца всё ещё был на свободе, а у нас нет ни малейшей идеи, кто бы это мог быть. И я знала, я просто знала, что он скоро снова убьёт.

***

Прошло два месяца. Мы по-прежнему топтались на месте, опрашивая снова и снова, тех свидетелей, которые у нас были. Шериф полиции Сэм Джонсон из Виндзора добровольно ушёл в отставку, как только мы его прижали, раскручивая дело продажного Пола Уокера. Шериф Джонсон оказался в одной цепочке с Полом по поставке наркотиков и сбыту через ночные клубы. До Бена Паркера нам никак не удавалось добраться, чтобы прижать его за поставки и финансирование, хотя мы точно знали, что он замешан. Паркеру постоянно удавалось откупаться, а его верный адвокат Лиам Хилл был словно цепной пёс. Он завалил всё наше управление судебными исками, жалобами и прошениями о моей отставке. Пока что, майору Теду Броуди удавалось сдержать эти нелепые претензии и обвинения.

Мы с Брайном ослабили хватку по расследованию «кровавого ангела» так мы окрестили это дело и по приказу майора за неимением улик и занялись текущими делами. Были и неплохие новости, за текущий месяц нам удалось раскрыть несколько дел, включая дело о подростке самоубийце, который расстрелял всю свою семью. Как и предполагал майор Броуди, было всё не так, как выглядело в отчете.

Мальчик Том Трейсон, был найден повешенным в собственном доме, якобы предварительно расстреляв свою семью. На деле же оказалось следующее; озлобленный сосед живущий напротив, приревновал отца семейства Трейсонов к своей жене, вследствие чего убил их всех, а мальчика повесил обставив это под самоубийство. Должно все было выглядеть для копов так, будто это Том во всем виноват и не выдержав чувства вины, якобы покончил жизнь самоубийством. Засадив истинного убийцу за решетку, помню как я первый раз за долгое время улыбнулась.

Каждый день, я отчаянно смотрела на доску, на которой были тщательно развешаны фотографии и схемы «кровавого ангела». Как же я хотела добраться до того кто это сделал. Кем бы он не был, ему не должно сойти это с рук просто так.

Сегодня в своём кабинете с единственным окном и неудобным креслом для посетителя я первым делом подошла к кухонному автомату. Благодаря Гейбу я пила прекрасный напиток эспрессо, а не дрянной кофе, как остальные полицейские. Я налила себе чашку покрепче и погорячее, села с ней за стол и приготовилась к прилежной работе с документами.

Но телефон не дал мне сделать и одного глотка.

– Детектив Глория Берч, слушает.

– Вызов для детектива Глория Берч. Сотрудник ожидает по адресу Фаунинг-стрит, 455, квартира 589. Три тела, мужчина и две женщины.

– Я на связи. Свяжусь с детективом Брайном Уэйном по пути.

– Принято. Вызов завершен.

– Вот же дерьмо! – выругалась я, залпом опрокидывая кофе и обжигая себе язык. – Все-таки ты убил снова. – Схватив только что брошенные ключи от машины на стол, я бросилась к двери.