— А почему именно Пчела и Голубь?
— Это были любимые символы катаров. Голубь…
— Про Голубя я знаю, — прервала его Рита. — Сама видела.
— Пчела считалась у катаров символом непорочного зачатия.
— Ну, у нас с тобой так не получится! — неожиданно для себя воскликнула Рита, и вдруг увидела, как он по-детски смутился. Даже покраснел. — Значит, все было предопределено?
— Ну не совсем все, наверное, — с иронией сказал он, подмигивая, и теперь пришел ее черед смущаться.
— Да ну тебя!
— Идем! — он ласково обнял ее за плечи. — А то проститься с Бертраном не успеем.
Они спустились с горы и попрощались с жителями деревушки. Риту вновь всю зацеловали и заобнимали, заставив прослезиться, причем, как заметила она, молодые катары обнимали ее как-то особенно горячо. Кузьма несколько раз бросал в ее сторону недовольный взгляд, и Рита втайне радовалась этому. Последним к ней подошел Бертран, ласково взял ее лицо своими широкими ладонями и снова поцеловал в лоб. Затем крепко обнял Кузьму и пошел к микроавтобусу. В «хорьх» они сели вдвоем. В этот раз они ехали в конце колонны, и Рита, взволнованная всем происшедшим, не обращала внимания на природные красоты. Перед выездом на шоссе колонна катаров остановилась, пропуская их вперед, и они проехали вдоль нее, провожаемые гудками и гортанными возгласами. Рита, опустив стекло на двери, махала рукой.
— И что теперь? — спросила она, когда они выкатились на автомагистраль.
— Домой! — весело отозвался Кузьма.
— Через всю Европу, на этом монстре?
— Это было бы интересно! — заулыбался Кузьма. — Такая машина! Нам бы каждый второй водитель завидовал! Но едет она не быстро, а бензина ест прорву. У нас мало времени и денег, — он вздохнул. — Придется продать «хорьх» и лететь самолетом.
— А на билеты хватит? — иронично сощурилась она.
— Ничего ты не понимаешь в автомобилях! — обиделся Кузьма. — Это же раритет, коллекционный экземпляр! Когда мы с Бертраном переоформляли машину, директор магазина, не видя ее, сходу предложил мне десять тысяч евро. Думал, что я лопух и ничего не понимаю. Нашел дурака! В Марселе за «хорьх» дадут минимум в два раза больше. Но мы не поедем в Марсель. Из Ниццы к нам улететь проще, и в Ницце тоже любят старинные машины. Так что, — обернулся он к ней, — я обещал тебе машину, лучше, чем твоя «альфа», и слово сдержу. И мне на колеса останется.
— Может, махнем сначала в Германию? — заторопилась Рита, как только сказанное Кузьмой осело в сознании. — Снимем хороший номер в отеле, раз мы теперь богатые, проедем по автохаусам, выберем, не спеша. Я — себе, ты — себе. Можем, и одну на двоих, — с потаенной мыслью предложила Рита. — А?
— Сказка! — мечтательно выдохнул он. — Ну, ты и искусительница! — он протянул руку, чтобы погладить ее по голове, но она сама потерлась о нее щекой. — Знаешь, чем взять бедного Кузьму.
— Тоже мне бедный! — фыркнула Рита, отбрасывая его руку.
— Может и не бедный, — задумчиво сказал он, не отрывая взгляда от дороги. — Боюсь только, что вкусы у нас разные. Ты наверняка снова выберешь себе машину красивую и маленькую. Мечту…
— А ты? — перебила она.
ebooksa