— То есть?
— Жизнь и смерть, свет и тьма, день и ночь — попеременно пребывают в этом мире. Нарушив их чередование — мы можем нарушить круговорот жизни. А это ведет к самым страшным последствиям.
Лорхен заботливо укрыла Михаила шкурой и встала.
— Подожди, — поднял руку Михаил. — Я не понимаю. Кто ты?
Лорхен, молча, смотрела на Михаила и, судя по ее взгляду, совершенно не понимала смысла вопроса.
— Что с тобой? — Михаил даже испугался.
Лорхен неопределенно поджала плечами и вернулась к костру.
— Что ты здесь делаешь? — не отставал Михаил.
— Жду.
— Кого? Или что?
— Они приходят и снова уходят. А я все еще жду, — ответила «на своей волне» Лорхен.
— А я как тут очутился?
— Я тебя нашла.
— Где?
— Там, — Лорхен махнуло головой в сторону выхода.
— Там? — Михаил попытался восстановить последовательность событий, но все что приходило на ум, так это оазис и шакалы. Однако ощущалось, что между теми событиями и нынешними прошло много времени.
«Неужели амнезия? — тихо спрашивал себя Михаил. — Что со мной случилось?»
Голова была тяжелой. Мысли начинали путаться, и Михаил почувствовал, что его снова бросает в жар. Ему показалось, что Лорхен что-то запела, а потом он снова отключился…
58.
В юрте еще кто-то был. Михаил с трудом разлепил веки.