Пройти лабиринт

22
18
20
22
24
26
28
30

— Ты говоришь о Доме Живых Мертвых, или…

— Я говорю о том, что фигура отправляется в «резерв».

— А потом?

— Всех правил Игры я не знаю.

— Если ты хочешь сказать, что этим «резервом» пользуются позднее, — начал Кутх, — то скажу тебе, что ни разу не встретил ни двух, ни трех и ни тысячу абсолютно идентичных фигур.

Лорхен ничего не возразила.

Пару минут она собиралась мыслями.

— Думаю, всем присутствующим понятен смысл слова «архетип»? — спросила она. — Так называют первообразы, узловые точки, согласно которым устанавливается ранг фигур.

— То есть? — не понял Баюн.

— То есть: либо ты ладья, либо ты — ферзь.

— Это как у Карла Юнга, — вступил в разговор Игорь. — Если вы знакомы с его работами, то слышали об архетипах Анимуса, Анимы, Ребенка, Тени и прочего в таком же ключе. Мы полагаем, что Михаил — архетип Кощея.

— Кого?

Игорь смутился, но Лорхен его поддержала:

— Лабиринт в некотором роде не совсем «правильная» структура. Однажды начав упорядочение, мир приобрел теперешнюю форму. Кощей — это персонифицированный образ изначального хаоса. И чтобы вернуть изначальную ипостась, Гиннунгагап как бы вызывает из глубин Лабиринта свой образ, который и есть Кощей. И из него начинает разупорядовачивать космос. Так отображается борьба с персонифицированным Иваном-Царевичем, то есть Порядком.

— Ну и сложности! — заметил Кутх, а сам про себя добавил: «Она б еще сюда курочку Рябу приплела и миф о мировом яйце». — Ты хочешь сказать, что Михаил это снизошедший, так сказать, в наш мир, «образ» Вселенской Пустоты, Хаоса?

— Хочу, — кивнула Лорхен.

— Бред! — согласился с Кутхом Баюн.

Глаза Лорхен вспыхнули.

— Не надо резких слов, — проговорил Кутх, обращаясь к Баюну. — Перед нами не простая «дама», а уже «козырная», — намекнул он на карт-бланш.

— Наш мир — Лабиринт, был зачат на «убийстве», — резко проговорила Лорхен. — Так что по закону воздаяния он обречен на «Судный День». И Михаил, как «орудие возмездия»…