— Что? — не понял вопроса Жечков.
— Если Вы не против, я предлагаю продолжить наш разговор в неформальной обстановке. К тому же, я страшно проголодался.
Грибин повёл его по длинным коридорам куда-то в глубь здания, и Жечков сразу понял, что движутся они в противоположную от известного ему входа сторону. Когда они вышли из здания и прошли сквозь внутренний двор, то оказались уже на улице Петровка, а Жечков точно помнил, что входил в дом с улицы Кузнецкий мост.
«Обычные кагэбешные штучки», — решил он.
Выйдя на тротуар Петровки, Жечков сразу обратил внимание на припаркованную там чёрную «Волгу» с двумя антеннами на крыше, но к его удивлению, они прошли мимо неё.
— Тут рядом, — сказал Грибин, предлагая пройтись пешком.
Жечков «спиной почувствовал», как «Волга» бесшумно тронулась с места и начала медленно плестись за ними.
В «Пельменной» было очень неуютно, можно даже сказать, мерзко. Бледно освещённый небольшой зал, жирный, немытый пол и всего пять или шесть высоких стоек с небольшими круглыми столешницами, за которыми уже выпивали какие-то местные завсегдатаи.
Появление в зале Грибина и Жечкова сразу привлекло внимание местной публики. Вальяжный, похожий на большого начальника Грибин, да ещё в своём модном бежевом плаще выглядел в этой пельменной явлением инородным. Жечков, хотя и был в демократичной ветровке, тоже походил на молодого карьериста при своём начальнике.
Как и все обычные посетители Грибин подошёл к стопке коричневых пластиковых подносов. Один он передал Жечкову, другой взял себе.
То, что подносы не мылись, а просто протирались жирной тряпкой, Жечков почувствовал сразу, как только взял его в руку.
Когда он впервые оказался в Москве, коллеги его сразу проинструктировали, в каких точках общепита «есть нельзя». С тех пор он вместе с женой брезговал питаться в заведениях типа этой пельменной.
— Две порции, пожалуйста. И два чистых стаканчика, если можно, — попросил Грибин у раздатчицы.
Та оценивающе взглянула на солидного мужчину и, всем своим видом показывая, что делает для него исключение, подала два чистых гранёных стакана, но всё-таки упрекнула:
— Вообще-то у нас это не полагается.
Свободных мест за стоячими столиками не было, и они встали у окна, разложившись на широком подоконнике.
Грибин извлёк из внутреннего кармана плаща плоскую бутылку дагестанского коньяка, быстро плеснул в стаканы по 100 грамм и, словно поймав Жечкова на нехороших мыслях, сказал:
— Не надо отрываться от народа. Жизнь такая штука, может вознести до небес, а потом зубами об землю. Время от времени я люблю здесь бывать. Знаешь, помогает. Чтобы не забываться, откуда мы все вышли.
Грибин поднял стакан, чтобы чокнуться.
«А если это провокация?» — подумал Жечков и ответил:
ebooksa