— Что Вы имеете ввиду под словом «сбежал»?
— Вы понимаете, о чём я говорю.
— Зачем ему бежать? Тем более, с семьёй?
— Это не моё дело, разбирайтесь с этим сами.
— Не кипятитесь. Я просил уточнения только потому, что мне интересен Ваш взгляд на это дело.
В пельменной стало шумно, поскольку нелегально выпивающие за столами заговорили на повышенных тонах. Жечкову хотелось поскорее выйти отсюда на свежий воздух, и он терпел это место только из-за прихоти Федосеева.
— Вам здесь не нравится? — опять угадал «Федосеев».
— Терпимо.
— Я не спал и не ел трое суток, — признался ему Грибин. И знаете, вот захотелось, вдруг, простых горячих пельменей. Надеюсь, сегодня мне удастся поспать.
— Простите, — осторожно начал Жечков. — Мы с Вами общаемся уже два часа, а я до сих пор не знаю, собственно, кто вы. Я имею ввиду процессуально в этом деле?
— Я?
Грибин погонял вилкой по тарелке последний пельмень и, криво усмехнувшись, добавил:
Я — жертва.
Открытка из Выборга
В субботу, 23 мая сразу после полудня в подъезд дома, где проживали родители Шадрина, с портфелем в руке вошёл невзрачный мужчина в дешёвом сером костюме отечественного покроя. Поднявшись на пролёт между третьим и четвёртым этажом, он столкнулся с женщиной, спускавшейся по лестнице.
— Простите, а Николаевы в какой квартире живут? — спросил мужчина у спускавшейся женщины.
— Николаевы на первом этаже живут, — не оборачиваясь, ответила она.
— А какая у них квартира?
— Двадцать седьмая.
— Спасибо большое. Двадцать седьмая, значит, — незнакомец быстро взглянул на висящие перед ним почтовые ящики и вслед за женщиной спустился по лестнице.
ebooksa