Леха невольно проследил за его взглядом, уперся глазами в ослепительный диск солнца — и зажмурился. Стиснул зубы от боли. По глазам как ножом резануло.
— Что «видишь»?! — прошипел Леха, едва сдерживаясь. Ну, все… Похоже, этим «кем-нибудь», на кого будут выпускать душевный пар и из кого полетят пух и перья, будешь ты, партизанка однорогая!
— Солнце где — видишь? — Сатир был все так же невозмутим. — Час дня сейчас будет.
— И что?!
— А то, что с Москвой у нас разница одиннадцать часов! А смены у модеров длятся по полсуток! Сейчас меняться будут.
— И что?!!
Господи! Нет, это просто невозможно терпеть! Как дать бы ему по лбу, чтобы научился разговаривать по-человечески…
— А вот что… — Сатир дернул подбородком и своей грязной бородкой на опушку.
Еще одно облачко. Лопнуло от синеватого всполоха, и оттуда выпал альбинос.
Тут над долиной опять зазвенело, и Леха заранее сморщился перед воплем, от которого мурашки по хребту, — альбинос всегда орал после этого звона…
Но вопля не было.
И кататься по щебенке, извиваясь в судороге и лягая воздух от боли, альбинос тоже не собирался.
Вместо этого он не спеша поднялся с четверенек на ноги, даже отряхнуться решил — вместо того чтобы пулей нестись обратно в лес! Словно почувствовав взгляд в спину, обернулся, заметил Леху и сатира — и сделал руками отрывистое па на крепко сжатых кулаках. Простое и доходчивое.
Потом развернулся и засеменил в лес. Как бы и бегом, но без особой спешки…
Опять облачко, на этот раз выпал черноухий. Поднялся и тоже не очень-то спеша направился в лес.
— Ну наконец-то! — облегченно выдохнул Леха. Повернулся к сатиру: — Им снизили уровень боли, да?
Сатир кивнул, скептически поджав уголок губ.
— Им-то снизили… А вот чего ты радуешься — этого я не понимаю…
Леха нахмурился, разглядывая его. Шутит?… По тону не похоже, но с сатира станется… Да только если это и шутка, то все равно дурацкая!
Сатир тоже покосился на Леху — и вдруг хмыкнул:
ebooksa