Леха тихонько застонал. Опять этот дурацкий сон…
Чертов городок; гребаный патруль! И так всю ночь там сидишь, ломая глаза и выглядывая в темноте игроков. Крутишься между дюн, чтобы патрулю под фары не попасться, и так всю ночь.
Две ночи уже там безвылазно отсидел. Прямо как на работу. Так еще и в снах теперь…
Сон ушел, но скрип не пропал. Что-то упорно скрипело. Железом о камень. Что-то металлическое со скрежетом выдирало каменные крошки над самой головой.
Леха с трудом разлепил глаза.
Солнце еще не село, но было уже где-то у самого горизонта, невидимое за стеной. Небо потемнело, а от стены наползала на долину огромная тень. Отсюда и до озер, до опушки Блиндажного леса. Все накрыла.
Лишь тучи над озерами светятся пурпурным. Да самые-самые верхушки блиндажных дубов красно-золотые, словно расплавились. А все, что ниже, утонуло в сумраке.
Жажда была тут как тут. Еще не взялась за тело всерьез, но пить уже хотелось. Леха попытался сглотнуть — и сморщился. Больно.
А скрипело…
Сатир, сволочь! Одной лапкой уперся в валун, в другой маленькая стальная веточка из Блиндажного леса, больше похожая на гвоздь. На хромированный гвоздь-двадцатку. И долбил, долбил, долбил этой веточкой в камень.
— Господи… — пробормотал Леха. — Другого места не нашел?
— А, проснулось, рогатое… — покосился сатир на Леху, не переставая терзать валун.
В горле было больно — хотелось пить. В голове было мутно — хотелось спать. Хотя бы еще часика два… Пока не разбудит жажда.
Но, видно, не судьба. Чертов шибздик! Скрежет вгрызался в голову, как стальная ветка в камень.
— Ну хватит, — сказал Леха, сморщившись. — Ну что ты делаешь…
Сатир ударил еще несколько раз, потом сдул каменную крошку. На валуне выступили маленькие параллельные канавки.
— Откидной календарик тебе мастерю, неблагодарное.
— Какой-какой календарик? — уточнил Леха, таращась на огромный валун. Со сна в голове было мутно.
— Откидной! Сколько тебе до откидки осталось, туго-думное!
Леха поморщился:
ebooksa