Пустошь

– Пошли дальше. До заката надо обойти как можно больше зданий.

Деклан направляется было к лестнице, но я хватаю его за футболку. Он резко разворачивается: глаза у него сужены и горят от бешенства. Я подаюсь вперед, и наши тела соприкасаются.

Я не позволю какому-то модератору меня запугивать!

– Для чего мне врать? Зачем бы я иначе отправилась на запад? Та область выглядела на карте по-другому. Поэтому я решила, что это выход из игры.

Возможно, если бы я изучила карту повнимательнее и обдумала все заранее, если бы не стала хвататься за первую призрачную надежду, я бы отправилась на северо-восток. «Тогда бы я не стояла сейчас тут и не ругалась с тобой из-за потерянного времени», – мысленно добавляю я.

– Ну и как же она выглядит?

Я раздумываю, не лучше ли промолчать. Деклан намекает, что я все придумала, и это выводит меня из себя.

– Мешанина из фотографий с красными и зелеными подписями. Режет глаза, зато сообщает имя каждого персонажа и показывает, людоед он или выживший.

Я не говорю Деклану, что на карте отображается счет каждого выжившего.

Теребя край футболки, Деклан вытирает пот со лба. Костяшки пальцев у него побелели.

– Где ты ее достала?

Закусываю нижнюю губу. Я не подумала, что придется объяснять, как я получила доступ к карте. Не могу же я рассказать ему, что забираюсь в голову к Оливии!

– Я иногда вижу ее во сне. Неполадки в чипе, наверное.

Если свалить все на неполадки, он ничего не заподозрит.

– Нет, я не об этом… Где ее достала твоя девица?

Голос Деклана меня удивляет – напряженный, напуганный.

– Разве не у всех геймеров есть такая карта?

– Нет, Клавдия. Я впервые слышу о геймере, у которого она есть.

Я не отвечаю – просто оседаю на пол и принимаюсь раскачиваться взад-вперед. Деклан садится рядом.

– Еще одна аномалия, – произношу я наконец.