-- Вроде жив, -- Саня-штурмовик. Всё-таки не утонул!
-- Машинист? Эй, Александр?
-- Да всё. Нет его. Вон, пенопласт плавает...
-- Ну и кто полезет, ёмана? Я не могу, у меня руки...
-- Ладно, чёрт с тобой. Иди сюда, развяжем...
Задумка с привязыванием к браслетам поплавков сработала, выловить железяки из воды получилось довольно легко.
-- Слышь, эта, Командир. Чтоб ты знал. Если тебя вдруг накроет, я твою женщину не потащу. Самому бы дойти, -- внезапно, заговорил штурмовик.
-- Хорошо.
-- Я тоже, ёмана... Не подписывался.
-- Ладно.
-- Скажем нашим. Кто-нибудь вернётся.
-- Да. Так и сделаете.
-- Ну пошли, что ли?
-- Пошли.
Они вновь двинулись, по пояс и даже глубже проваливаясь в отражающую кроваво-крсное небо воду, с ужасом ожидая очередных приступов сна. Внутри у Валеры кипела холодная злость. Понимание, что он должен дойти, во что бы то ни стало, и донести свою ношу, бессильно билось об осознание своего полного бессилия и беспомощности.
Ноющие мышцы, плеск воды, постоянная тревога... Это дурацкое свойство времени, которое, когда не надо, несётся вскачь, а когда можно бы ускориться -- тянется безобразно долго. А пройденное расстояние, казалось, совсем не увеличивалось, будто они топчутся на месте. Обрыв всё так же оставался слишком близко, а спасительный остров с бункером -- где-то безнадёжно далеко... Но, конечно, это только казалось. И они шли, ничего другого не оставалось. Преодолевали метр за метром, каждое мгновение ожидая пришествия неотвратимого рока.
Который, конечно же, пришёл опять. После очередного сна остались Евген, Валера и Вера. Небо просто кишело тварями. Схоронившись под камнем, троица выживших долго пережидала, когда они наконец разлетятся по своим делам.
-- Надо двигаться быстрее. Такими темпами нас всех засосёт прежде, чем пройдём хотя бы половину пути.
-- А и правда, ёмана, -- Евген скинул рюкзак прямо в воду, и пошёл вперёд.
-- Эй, ты чего?