Одарив её неодобрительным взглядом, я продолжила есть, когда вспомнила о вчерашнем видео. У меня тут же мурашки пошли по коже.
Когда–то точно так же, как мы сейчас едим растения, люди ели трупы животных. Их выращивали и убивали для этого… Я отложила вилку и задумчиво сказала:
— Не понимаю…
Флейм вопросительно подняла брови:
— Чего именно?
— Как люди могли так обращаться с животными, как это было вчера на видео. — Флейм с Дрейком мрачно переглянулись. На них ролик тоже произвёл не самое приятное впечатление. — Кем надо быть, чтобы так поступать с живым существом?
— Другим живым существом.
Я вопросительно посмотрела на парня, нехотя озвучившего этот факт, и он пояснил:
— Жестокость есть всегда. Другое дело, оправдывают ли её, или признают таковой и стараются минимизировать.
Я задумалась, и добавила:
— Кажется, это и есть задача Грея и его механоидов.
— И теперь наша тоже, — улыбнулась Флейм. Я неловко улыбнулась в ответ, и подруга закатила глаза — А, ну да, у нас же есть ещё отстойники, которые не дали ответа. Ну ты не торопись, дело–то неспешное, у нас же ещё целый полёт впереди. А потом ещё пару годков, ну а там и до пенсии недалеко, — иронизировала она.
Я удивлённо уставилась на неё.
— Ты правда не понимаешь? Если я скажу «да», мы с тобой не сможем работать вместе. Ты будешь сидеть где–то в очень навороченной мастерской, а я — мотаться на экспедиции с Греем и Лиумом. Ведь теперь ты будешь не бортмехаником, а специалистом по зоомеханоидам.
Флейм посмотрела на меня с внезапным осознанием.
— Нет, погоди… Это что–то как–то ни крыла не круто…
— Зато у тебя будет очень много возможностей. И… я рада за тебя. Больше нет нужды притворяться бортмехаником, при том, что это не твоё.
— Но так мы не сможем летать вместе!
— Я знаю. И от этого мне ещё сложнее. Но ты уже дала согласие. И если я тоже соглашусь, то большинство времени буду, скорее всего, проводить в небе, в то время как ты будешь на земле.
Флейм вздохнула. Её такой расклад, похоже, устраивал не больше, чем меня. Она страдальчески застонала: