Сыскарь

Прежде всего бросался в глаза оливково-зелёный окрас странного товарища, явно принадлежащего к мужскому полу. И имеющего весьма преклонный возраст, если судить по жутко морщинистой коже на совершенно лысой голове и костлявых руках.

Грандиозных размеров нос старика загибался книзу, словно орлиный клюв. И чуть ли не дотягивался до острого подбородка, гордо и независимо выдающегося вперёд.

Верхняя губа, видимо, из-за отсутствия зубов, западала внутрь. Зато неплохо сохранившиеся нижние зубы острыми клинышками выпирали наружу, добавляя жути и так к довольно хищному виду старика.

Глаза абсолютно чёрные, словно белков и в помине нет. Просто жуть какая-то.

Но больше всего поражали непропорционально огромные, слегка обвислые уши, забавными локаторами торчащие в стороны и живущие своей, казалось, совершенно независимой от хозяина жизнью. Они постоянно шевелились и двигались, каждое само по себе, словно пытаясь уловить мельчайшие звуки и шорохи, доносившиеся с улицы.

Длинная серо-зелёная ливрея с жёстким воротником-стойкой, походила больше на шинель. И, будучи застёгнутой наглухо, плотно облегала худосочное тело старика. Создавалось впечатление, что, именно благодаря этому, дедок и держится прямо, не сгибаясь и даже почти не сутулясь.

— Это наш дворецкий Ян Флипке, — представила мне княжна эту жуткую помесь Чебурашки и Крокодила Гены. — Он проводит вас в ваши покои и покажет дом.

Старик чуть повёл головой, скорее обозначив, чем совершив, поклон и неожиданно молодецки щёлкнул каблуками туфель, сильно напоминавших комиссарские. Такие же тупые носы и крупные блестящие пряжки.

— К вашим услугам, сударь, — несмотря на вполне вежливое обращение, не похоже было, что дедуля сильно рад моему появлению в доме. Хотя, возможно, такое ощущение возникало из-за слишком пронзительного взгляда — недоброго и колюче вперившегося в меня из-под почти безволосых бровей. А возможно, из-за неприятного голоса, своей скрипучестью переплюнувшего даже звук открываемых ворот пристроенного к особняку гаража.

То, что это именно гараж, а не какой-нибудь склад или конюшня, стало ясно с первых же донёсшихся оттуда звуков — мерному перестуку работающих механизмов и шипению сбрасываемого клапаном пара.

— Господин, ваш пароход, — проскрипел дворецкий, указывая на выкатывающийся из ворот автомобиль.

Вот это агрегат! Всё те же три колеса и пассажирские места за креслом водителя. Только позади, вместо заводного механизма, всё то, что положено иметь транспортному средству с паровым двигателем: котёл с топкой, поршневая система со всякими шатунами да маховиками и, конечно же, трубы, куда без них. Одна — нещадно дымящая, идущая от топки, и ещё две, потолще и потоньше, — явно предназначенные для выхода пара.

Управлял автомобилем человек в застёгнутом доверху свободном бесформенном плаще, в нахлобученной на голову шляпе-котелке и в нацепленных на нос мотоциклетных очках.

Я разглядывал шофёра и управляемую им доисторическую конструкцию с любопытством, а вот физиономия комиссара сияла завистливым восторгом. Ещё бы, самая ведь передовая техника. Наверняка, этот мастодонт автомобилестроения ценится местными жителями куда выше даже механических колесниц.

— Вы уж не обессудьте, господа, мы с супругой собирались прокатиться до торговых рядов, — князь, приняв из рук дворецкого шляпу и водрузив её себе на голову, обернулся к нам с комиссаром. Не похоже было, что он оправдывался. Скорее, ставил в известность о своих намерениях. — Много времени это не займёт. Буду рад встретиться с вами за обедом. Валяй Силович, вы ведь тоже останетесь отобедать с нами?

Довольное лицо толстяка расплылось в радостной улыбке, и он собрался было что-то ответить, но где-то вдалеке внезапно грохотнуло так, что в окнах домов задребезжали стёкла.

— Что это, дорогой? — княгиня обеспокоенно коснулась локтя мужа.

— Кажется, это в стороне Паро-механического, — нахмурившись, не замедлил с ответом тот и обернувшись к дворецкому, скомандовал: — Пошли-ка запрос, голубчик.

Ушастый старик скрылся в особняке, а князь с сожалением на лице обратился к супруге:

— Прости, дорогая, поездку, похоже, придётся отменить. Я должен отправиться на завод. Господин Штольц, — повернулся он ко мне, — хоть вы официально ещё и не приняты в штат сыскного управления, я бы хотел, чтоб вы сопровождали меня в этой поездке. Судя по силе звука, там могут быть разрушения. Испытаем ваш дар.