Перекусили мы с ребятами наспех тем, что старый Флипке впопыхах на стол собрать успел, да, что называется, на адрес двинули.
Городской особняк Трёхгорнова, расположенный, как оказалось, в опасной близости от рванувшего на днях завода, встретил нас безлюдной тишиной и частично повыбитыми окнами. Похоже, устранением последствий рукотворного катаклизма в доме никто ещё не занимался.
Сколько я ни дёргал за ручку и ни накручивал забавный рычажок дверного звонка, видимо, функционирующего по принципу динамо-машины, никто не поспешил запустить нас внутрь. Я уже и тростью постучал, и даже, несмотря на недовольство хмуро покосившегося на меня Пехова, немного попинал входную дверь — результата ноль.
— Откройте! Полиция! — попробовал я докричаться до обитателей дома, но тоже безрезультатно. — Я не понял, что за жёсткий игнор? Они там вымерли все, что ли?
— Может, уехали, — пожал плечами ротмистр. Похоже, не нравилось ему, что, стоя на крыльце дома знатного горожанина, мы ведём себя столь неподобающим образом. Словно сам и не жандармский офицер сроду. Ему же по службе положено в чужие дома вламываться. Наверное. — Вон какой беспорядок после взрыва. Явно ремонт потребен.
— Скорее, вымерли, — принюхиваясь, не согласился с Пеховым орк. — Смертью попахивает.
— Это от меня кровью, наверное, — поморщился я. — Извините, господа, времени на душ не было.
— Нет, — Митиано, сдвигая шляпу на затылок, наклонился к замочной скважине, — из дома наносит.
— Значит, в Управление за ордером? — Пехов развернулся, собираясь спуститься с крыльца.
Если честно, таскаться взад-вперёд и терять время было в лом. Но сообщить об этом ротмистру я не успел.
— Погодите. Пойду чёрный ход гляну, — сообщил Митиано и, быстро сбежав с крыльца, решительно направился за угол дома.
Через пару минут скрипнула задвижка и орк отворил дверь изнутри:
— Там открыто было. Осторожно, тут везде кровь засохшая и стёкла битые. Не наступите.
Да уж, моё дурацкое предположение полностью подтвердилось. Несколько человек прислуги, судя по полностью засохшим лужам крови на полу и туче слетевшихся мух вокруг, уже достаточно давно стали жертвами какого-то жестокого маньяка.
— У всех горло вскрыто, — поведал нам орк. Когда он только разглядеть всех успел? — Самого хозяина внизу нет.
— Тогда сразу пойдём наверх, — зажав нос пальцами, прогундосил я. Запах стоял мерзкий. Странно, что его только орк вынюхать из-за дверей смог.
Отгоняя надоедливых мух, мы с Митиано отправились к лестнице, а ротмистр заозирался по сторонам:
— Поищу переговорную. Надо в Управление сообщить, чтобы бригаду выслали. Четыре трупа, ужас, и никто ни слуху, ни духу.
— Скорее всего, больше, — оглянулся я.
И оказался прав. Вскоре мы с орком обнаружили хозяина дома. Барон Трёхгорнов, крепко привязанный к стулу, сидел, безжизненно уронив голову на грудь. Горло у него перерезано не было, но зато из живота торчала рукоять ножа, однозначно указывающая на причину смерти. Крови набежало мало — нож сам собой закупорил дыру. Так что подойти к барону поближе ничто не мешало. Но я не осматривать его собирался. Этим пусть потом бригада сыскарей занимается. Я же хотел увидеть, что произошло перед убийством.