— А на «Ласточке» летать не противно? — прищурилась Лара, но тут вперед выступил разозлившийся гном.
— Ты не путай! — заявил он невозмутимой эльфийке. — «Ласточку» мы взяли с бою! Все в огне, крови и дыму! Тёма наш вон чуть ласты за нее не склеил, это трофей, это святое! Кораблик наш чист!
— Ладно-ладно, — подняла руки ладонями вперед Лара. — Это я так, молодцы. «Ласточка» хорошая. А вот только придется нам в ближайшую деревню по пути заскочить, скорбные новости им принести. Тёма, есть тут кто рядом?
— Есть, — успокоил я ее. — Но придется возвращаться. Тут километрах в сорока, ниже по течению. И не деревня, а большое село.
— Вот и ладушки, — хлопнула в ладони Лара, хоть и немного скривилась при известии о том, что придётся делать обратный крюк. — Собирайтесь.
Мы подхватили свои винчестеры, Далин без слов сунул мне один мешок, с накопителями, оставив себе второй, здоровенный. Потом он без слов указал бабушке с внучком на «Ласточку», и они, пожав плечами, отправились в путь. Лариска все так же весело поехала домой на лопате, которую потащил Арчи, с простодушным интересом разглядывая все вокруг.
Я уже понял, что сейчас будет, но оставлять гнома одного не хотел. Далин скривился, увидев меня, но махнул рукой и принялся снаряжаться в путь. Сначала он обстоятельно заправился, подтянул все ремни, и повесил себе на плечо свою чудовищную двустволку. Делал он все медленно, готовя себя к неизбежному, но без тени сомнений и жалости, очень деловито. Наконец он с кряхтением закинул себе на спину огромный мешок с сетью, несколько раз подбросил его на плече, перехватываясь поудобнее и освобождая правую руку. Потом степенно тронулся в путь, проверяя, все ли лежит как надо и выдержит ли ноша крутой спуск. Тянулось все это долго, Арчи с Ларой успели добраться до «Ласточки», но я все же невольно вздрогнул, когда он, проходя шагах в трех сбоку от все так же стоявшего на коленях Игоря, вытащил револьвер из кобуры и выстрелил тому в ухо.
Глава 8, в которой Антоха продолжает притираться к коллективу
Потом мы быстро взлетели, стараясь экономить время, ведь нам еще надо было успеть попасть в ближайшее село, принести им скорбные вести и выдать координаты злодейской базы. И пусть они там делают, что хотят, это уже не наше дело и не наши заботы. Лариску быстро запихнули в топку и заставили работать, Кирюха вертелся в машинном отделении юлой, выспрашивая у нее подробности и попутно во всеуслышание переводя их всем желающим, из которых самым заинтересованным оказался Антоха.
Далин занимался своим делом, не обращая на помощников внимание, Арчи с Ларой заперлись от греха подальше в грузовом отсеке, рассматривая сеть и перебирая трофейные амулеты. Так что рассказывал трюмный в основном для Антохи, и парень потихоньку посмурнел. Я с удивлением заметил, как он затосковал, попытался прояснить ситуацию у Далина, но тот его послал без всякой деликатности, а лезть сейчас к занятыми делом бабушке с внучком было себе дороже. Антоха в смятении ткнулся туда, сюда, и наконец настырно, даже не спросившись у Далина, решил отправиться за разъяснениями ко мне.
— Заходи, — кивнул я парню, напряженно замершему у дверей рубки. — Чего хотел?
Но Антоха не спешил начинать разговор, а лишь тихонько подошел к пилотским креслам, где встал столбом и даже демонстративно не попросился сесть на место Арчи. Я вздохнул и выматерился про себя, вот чего мне сейчас точно не хотелось, так это наставлять молодого чувствительного дурака на путь истинный. Первый раз при нём его товарищи убили человека, и вот теперь юнга маялся, а парни это пропустили. И Лара, чёрт бы её побрал, тоже.
— А что с тем мужиком стало? — наконец выдавил он из себя волнующий его вопрос.
— Напрягись и догадайся, — я не стал облегчать ему разговор, хватит уже, не маленький. — Тебе не три годика.
— А кто его? — нудно маялся совестью Антоха. — Ты или Далин?
— Тебе-то что? — уже всерьез удивился я. — Это не твое зайчачье дело, прямо скажем. То, что от него осталось, завтра местные утилизируют, вот и все. Был упырь, и нету упыря. Забыли и проехали.
— Вот так вот просто? — прищурился Антоха в жестоком приступе добродетели. — А ты знаешь, Артем, у нас дома церковь приходская рядом. Там отец Георгий служит, все его очень любят. Вот все, и бабы, и дружинники из вохры. Так вот он говорил, что есть старая поговорка — если убить убийцу, то число убийц в мире не изменится. Вот так.
— Поп этот твой мудень блаженный, — я не стал его жалеть и с ходу врезал по авторитету отца Георгия. Мне хотелось, чтобы Антоха возмутился и вышел из пришибленного состояния. — Болтает, чего не знает. И ты вместе с ним. Своих мозгов нет, поповскими пользуешься. И ладно бы если твой поп тебе чего умного сказал, идиот он конченый просто.
Антоха покраснел, вцепился в подголовник соседнего кресла и его наконец-то прорвало. Он начал, брызгаясь слюнями и захлебываясь, излагать мне свою куцую жизненную программу, основанную на куцем же жизненном опыте и мамкиных, вкупе с отцом Георгием, установках. И еще я с удивлением отметил для себя, что влияния Сан Саныча здесь практически не наблюдалось, что настораживало. Слишком хорошим и домашним парнем был наш Антоха. Я засмотрелся на его бушевавшую ауру, по которой можно было с уверенностью сказать, что юнга наш пребывал в настоящем смятении и находился на грани истерики, и поэтому пропустил искренне-пафосное начало.
— Нельзя же так! — обличающе тыкал он в меня пальцем. — Просто так вот взять и убить! Человека! Живого, хладнокровно! Зачем? Чем вы тогда от него отличаетесь? Это же не наша месть, мы же здесь посторонние, она никого не воскресит!