— Не завидуй, дорогой. Жизнь — это преодоление. Ты тоже можешь измениться.
— Я не могу… Не могу просидеть четыре месяца в одиночестве на затерянном в океане острове!
— Жаль.
— Она маленькая, тихая девочка, такая домашняя… робкая…
— Робкая? А кто обрезал свои длинные, до пят, волосы? Кто нарушил этот запрет, обязательный для всех женщин семьи? Даже я не смогла бы, — восхищенно заметила Зира. — Она сказала, что они ей мешали.
— Ты затеяла это просто из-за того, что у нее никогда не было подруг. Из-за того, что она сторонится своих сверстников и однажды сказала, что боится их…
— А ты не боялся? Этих крикливых, наглых, беспардонных сопляков? Это повлияло на твою жизнь! Вспомни себя, каким ты был. Тебе семь лет. У тебя тихий голос, неуверенные движения, слабые кулачки. Ты предпочел бы целыми днями сидеть дома и читать книги, но мать говорит, что тебе необходим свежий воздух и общение. И они бьют тебя — потому что ты слишком хорошо воспитан и несмел, чтобы противостоять их натиску, их плевкам и обидным кличкам, которыми они награждают тебя каждый день.
— А ты никогда не защищала меня…
Зира хмыкнула.
— Я хотела помочь тебе. Но ты отказался поехать на Браззаль.
— Я ненавижу Браззаль!
— Я понимаю.
— Ты можешь назвать меня неудачником?
— Нет.
— У меня плохая семья?
— У тебя прекрасная семья.
— Я приумножил наше состояние?
— Конечно.
— Но ты все равно не уважаешь меня, будто я не вполне то, что тебе нужно!
— Я люблю тебя, сынок.