– Нет.
– Разрешите вам не поверить.
– В чем вы пытаетесь меня обвинить?
– Помощник консула хотел бы иметь в моем доме доносчика.
– Сенатор Лодий, никакие деньги не заставят меня шпионить за клиентом.
– Вы хотите, чтобы вас считали честным человеком? – Сенатор усмехается. – Но когда прошлой зимой мне понадобились ваши услуги, я без особых усилий заставил вас служить.
Теперь я борюсь с собой, чтобы не оскорбить Лодия. Я ведь взял деньги у его жены. Он мой клиент. Делаю последнюю попытку.
– Может быть, расскажете мне о завещании? Гальвиний ведь собирался подать на вас по этому поводу в суд.
Лицо Лодия становится суровым.
– Вы не будете расследовать мое дело.
– Буду.
– Повторяю: вы не будете заниматься этим.
– Я должен. Вас обвиняют в убийстве, сенатор Лодий. Если я хочу добраться до самой сути, мне нужно знать все.
– Без сомнения, помощник консула с удовольствием услышит все подробности, которые вы хотите выведать у меня.
Лодий открыто глумится надо мной. Вот же болван!
– Лодий, вы глупец. Вас хотят повесить, и я единственный, кто в силах вам помочь.
– Это говорит мне человек, которого обвиняют в том, что он бросил свой щит и дезертировал с поля боя.
– И что?
– А то, что у вас есть веская причина работать на Цицерия. Наверняка он обещал снять с вас все обвинения, если вы согласитесь шпионить за мной.
Я делаю три шага в направлении Лодия и сильно толкаю его животом. Сенатор отлетает к дальней стене и тяжело падает на пол, однако быстро вскакивает на ноги. Он в ярости.