За двумя кладами погонишься...,

— Слетай к своему детективу, попробуй выяснить, не пропал ли кто-то из преступного мира сразу после убийства.

— Думаете, сам мсье Руаппи до этого не додумался? — парировала я.

— Думаю, пока не стало совершенно очевидным, что столь известная жемчужина бесследно исчезла, это никого не интересовало.

Действительно, это сейчас, через сорок лет, просто проводить углубленный анализ, в тот же год, когда мсье Руаппи искал Розовое Солнце, подобные мысли никому в голову не приходили. Все копали, следили, вынюхивали и совершенно не собирались обшаривать окрестные канавы в поисках гниющего трупа.

— Ладно, — согласилась я. — Вы меня убедили, завтра слетаю к детективу и спрошу. Тогда я пошла?

— Погоди чуть-чуть, — остановил меня дракон взмахом шипастого хвоста. — Ты поговорила с мадемуазель Энниль? Предупредила ее?

— Бес! — Моя нога замерла на полпути к земле. — Я же напрочь забыла рассказать вам самое интересное.

Круглые глаза с любопытством на меня уставились.

— Как? Для тебя есть что-то более интересное, чем лихорадочные поиски пропавшей невесть когда жемчужины?

— Да. — Не сдержавшись, я фыркнула. — Надежные три тысячи марок.

— Действительно интересно, — согласился дракон. — И кто же тебе собирается их заплатить?

— Никогда не угадаете. Жених мадемуазель Энниль, Генри. Его отец владеет небольшим заводиком под Йерром, и денег у них в семье достаточно, чтобы позволить себе выкинуть три тысячи на охрану своей девушки от мифической опасности.

Мотнув головой, Зенедин вновь прошествовал к краю обрыва и, вальяжно там развалившись, распорядился:

— Рассказывай.

Я быстро и четко изложила ему эпизод в кафе. К моменту, когда я закончила, дракон давился от сдерживаемого смеха.

— Надеюсь, — поинтересовался он, — ты не собираешься на самом деле охранять мадемуазель Энниль?

Хм... я ожидала чего угодно, но не этих слов, и, услышав подобную реакцию, чуть не сверзилась с валуна.

— Постойте... но ведь это вы считаете, что жизнь наследницы в опасности, вы сами просили меня ее предупредить, а теперь заявляете, что это чушь.

— Я не заявляю, что это чушь, — прервал мой возмущенный монолог Зенедин. — Я по-прежнему считаю, что угроза есть. А полным бредом я назвал лишь твою идею охраны мадемуазель. Как ты себе представляешь процесс?

— Элементарно, — подмигнула я, — если вы продолжаете упорствовать во мнении, что смерть мсье Энниля не несчастный случай, а убийство, с чем я, нужно заметить, категорически не согласна, то для успешной защиты дочери покойного следует просто разоблачить убийцу.