– А кем был ваш брат? – против воли заинтересовалась я.
– Летчиком, – улыбнулся Заброцкий. – Это у нас семейное, с деда повелось: все Заброцкие – летчики-истребители. Его над Аляской ваши сбили. А Щербаков отправился на его поиски со своим взводом. Его за это потом уволили с понижением в чине. А он, оказалось, пошел в Третье управление.
– Надо же, – покачала я головой. – Интересная какая судьба.
– У Сергея или у брата? – ухмыльнулся Анджей.
– У вас тоже, – вздохнула я.
– А разве у вас не интересная? – полюбопытствовал он.
– Что тут интересного? Родилась, училась, работала, – фыркнула я и мрачно добавила: – Умерла. Никем не оплаканная.
– Ну да! – не поверил Заброцкий. – Неужто у вас нет семьи?
– Вы же видели мою квартиру? – раздраженно огрызнулась я. – По-вашему, там есть место для толпы ребятишек?
– Нет, я имел в виду – родители, свойственники всякие, – уточнил Анджей.
– Родители? Так они живут в Спрингфилде, – пожала я плечами.
– Где это? – переспросил мой поляк.
– В Монтане, – уточнила я.
– Это же на другом конце страны! – изумился чему-то Заброцкий.
– Ну и что?
– Это… ненормально!
– Почему?
Диалог наш быстро приобретал оттенок идиотизма. Заброцкий явно тоже это ощутил.
– У нас привыкли, что дети остаются там, где жили их родители, – объяснил он. – Мы с Сергеем – скорее исключения из правила. Он – отрезанный ломоть, кадровый военный, а я… я же младший в семье, без программы репатриации. Ну, вам это неинтересно. В общем, иначе я бы не попал в университет.
Вот придурок! Другой бы на его месте радовался, что нашел свое место, а этот грустит, что дома не остался. В родной тайге. Бедный мальчик. Который водку стаканами глушит без закуски.