— Ускользнул!
— А Миллер? — воскликнул кто-то из членов Совета.
— Я не понял, господа, — произнес Воннел, — он сказал «труп» или «трупы»?
Все переглянулись и промолчали, но было заметно, что ангел надежды пролетел по залу, потому что лица членов Совета оживились.
— Трупы! — сказал вдруг Джекобс, научившийся в последнее время отдавать предпочтение множественному числу перед единственным.
На Дорона уже никто не обращал внимания. Генерал сел в кресло, закрыл глаза и представил себе собственное будущее настолько отчетливо, что, будь при нем какой-нибудь яд, он принял бы его непременно.
— Господа, — сказал президент, одетый в помятую рубашку, — нам хотелось бы определенности, и, очевидно, назрел вопрос…
И вновь раздался телефонный звонок. На этот раз Воннел опередил Джекобса и схватил трубку.
— Сейчас будет определенность! — быстро оказал Арчибальд Крафт.
Дорон продолжал сидеть с закрытыми глазами.
— Воннел слушает! — сказал министр.
— Отлично! — произнес чей-то голос. — Если вы тот Воннел, который является министром внутренних дел, немедленно передайте трубку генералу Дорону!
— Кто говорит? — спросил министр.
— Профессор Миллер!
У Воннела отвалилась челюсть. Члены Совета, как по команде, встали со своих мест. Дорон, двигаясь почему-то боком, приблизился к телефонному столику. Нервы его были на пределе. С трудом сохраняя контроль за своими движениями, он сомнамбулическим жестом взял трубку.
— Да, — сказал он тихо. — Я слушаю.
— Господин генерал, — сказал Миллер, — рад сообщить вам, что матрицы членов Совета приготовлены. Жду ваших дальнейших указаний!
— Что? — сказал Дорон.
— Я говорю, — повторил Миллер, — что вы можете объявить членам Совета о том, что я жду ваших указаний по поводу их дублирования.
— Так, — сказал Дорон, пытаясь сориентироваться в этой невероятно изменившейся обстановке. — Вы… там же? — Глупее вопроса он задать не мог.