Золотые сердца с червоточинкой

22
18
20
22
24
26
28
30

– Я знаю, наружность у меня привлекательная. Однако, хотя мне об этом больно даже думать, я подозреваю, что тебе требуется не кавалер, который стар, прост и беден, а частный сыщик.

– Может быть. – Она продолжала заигрывать. Неужели Амбер – одна из тех женщин, которые не могут иметь дела с мужчиной, пока не убедятся, что поймали его на крючок? Подобные женщины всячески избегают того, что на юридическом языке называется «консуммацией брака». Амбер молода, но опыта ей явно не занимать; по-видимому, она прекрасно понимает, что уступить на деле означает потерять власть.

Допустим, она играет именно в эту игру. Не будем ее разубеждать, пускай думает, что сумеет добиться того, чего хочет, не подвергая опасности свою честь.

Симпатичная, конечно, даже очень. Но прежде чем крутить амуры с дочкой Владычицы Бурь, лично я предпочел бы познакомиться с ней поближе.

– Ты можешь мне помочь, – проговорила девушка, – но это подождет. По-твоему, здесь нас не потревожат? Мне кажется, тот старик, который открыл дверь, может появиться в любой момент…

Я сел в кресло – и совершил тем самым серьезную ошибку. Мое седалище едва успело коснуться обивки, как Амбер плюхнулась мне на колени.

Получай, Гаррет, несравненный знаток противоположного пола!

Поцелуй длился около минуты – пока Амбер не захихикала. Откровенно говоря, мне не нравится, когда моя женщина хихикает. Я сразу начинаю подозревать, что связался с умственно отсталой.

Тем не менее когда она сидит у тебя на коленях и…

– Мистер Гаррет. – Тот самый старик, которого опасалась Амбер. – Пришел мистер Дотс. Говорит, у него важное дело.

Спасен!

Разрази меня гром.

11

– Гаррет, а нельзя его прогнать?

– Деточка, ты не знаешь Морли Дотса. Если он пришел сюда, дело и впрямь крайне важное.

К тому моменту, как Дотс ворвался в комнату, мне все же удалось согнать Амбер со своих коленей. Тем не менее Морли замер как вкопанный и ошарашенно уставился на нас; затем в его взгляде промелькнуло столь знакомое выражение. Клянусь, однажды я запорошу ему глаза перцем! Может, слезы смоют эту гнусную ухмылку…

– Успокойся, приятель. Что с тобой стряслось?

Амбер притворилась, будто поправляет одежду. Платье, правда, и впрямь следовало поправить, однако девушка, естественно, не могла не разыграть целое представление.

– Твоего дружка Плоскомордого порезали вдоль и поперек, сейчас он в больнице.

– Бывает. Такую уж он избрал профессию. – Морли, который сам не брезговал темными делишками, а потому нередко рисковал собственной шкурой, одарил меня мрачным взглядом исподлобья, оторвавшись наконец от лицезрения Амбер. – И что с ним случилось?