Вторжение

— Неблагозвучное имечко. Нельзя ли оставить прежнее?

— Утверждено наверху. Надо тщательнее замаскироваться, вас бросают на серьезное внедрение. Прежний псевдоним — Лизун — был чересчур прозрачен. На этом вы и раскрылись несколько раньше.

К столику подошел официант, положил счет и визитную карточку. Глист вытянул голову, чтобы прочитать текст, но его старший товарищ схватил карточку, мельком взглянул и спрятал в нагрудный карман.

— Где передали? — отрывисто спросил он официанта.

— Когда подошел к кассе, карточка была уже там, — невозмутимо ответил официант. Он поднял счет к глазам, проверяя цифры, легонько вздохнул и осторожно положил бумажку перед человеком в кожанке.

Тот вынул из кармана новенькую зеленую бумажку с профилем вождя-основателя и ладонью отмахнул ее на край. Официант ловко подхватил банкноту.

— Благодарствуем, — склонив голову, произнес он. — Заходите еще… Есть ловкие кадры.

— Пошли, — бросил кожаный Глисту и быстро двинул на выход.

Когда Глист догнал его в гардеробе, тот вполголоса сказал сообщнику:

— Началась подвижная часть операции «Вторжение». Ложитесь на дно и ждите моих указаний. Каналы связи прежние.

IV. ОЧЕРЕДЬ ИЗ АВТОМАТА

Ему и в голову придти не могло, что дело дойдет до стрельбы, да еще среди бела дня и у них в городке. Откуда Станиславу Гагарину было знать, что в его судьбу вмешались силы космического порядка? Конструкторы Зла приняли решение поставить глобальный опыт, по которому человечество должно было принять их модель бытия… Или исчезнуть как разумная цивилизация, присоединившись к тому списку, который хотя и не опровергал верховенства во вселенском смысле Добра, но для определенных временных промежутков все-таки существовал.

Станислав Гагарин увидел, как из-за красного «жигуленка», на котором они по просьбе необычного гостя собрались ехать в Москву, возник Вадим Казаков с автоматом в руках. Писатель успел еще удивиться тому, что Вадим так быстро вернулся из дома, где забыл в кармане другого пиджака пропуск и водительские права, как его резко ударили под коленки, и Станислав Гагарин рухнул на асфальтовое покрытие автомобильной стоянки.

Автоматная очередь прошелестела над крышей машины и, не встретив тела жертвы, унеслась прочь. Станислав Гагарин хотел переместиться, но Сталин, сбивший его на землю, погрозил ему кулаком.

«Где же Вадим автомат такой раздобыл… Да еще с глушителем», — шевельнулась безликая мысль.

Страха не было. Возникло лишь недоумение — почему Казаков стрелял в него?

Тем временем, вождь сбил шляпу на затылок и подобрался к моторной части автомобиля. Там он резко поднялся, и писатель увидел, как из глаз Сталина скользнули огненные змейки. За машиной возникла неяркая вспышка, и все было кончено.

— Поднимайтесь, молодой человек, опасность миновала, — весело сказал Иосиф Виссарионович. — Как мы с вами уже пережили. А вот и ваш друг, понимаешь, спешит.

— Как «спешит»? Вы же его того… Я уже не знаю, как с Риммой Прокофьевной объясняться. Был муж — и вдруг вспышка света. Зачем он стрелял в нас?

— Это вовсе не Вадим Казаков, — объяснил Сталин. — Обыкновенный монстр на энергетической основе. Еще не такое увидите… Ломехузы начали операцию «Вторжение», и мы с вами, а также те, кто к нам примкнет, друзья, понимаешь, и соратники, могут и обязаны операцию сорвать. Так что хлебнем еще лиха.