Ветер смерти

— Они ушли оттуда вместе?

— Откуда я знаю! Моя пуританская душа не смогла вынести такого разврата. Я ушел раньше. Да, кстати, мне показалось, что…

— Погоди! Димыч, я тебе перезвоню через минуту, хорошо? — и в трубке запикали гудки.

Я плюнул, бросил мобильник на диван и пошел на кухню готовить завтрак. Не люблю, когда меня держат за какого-то недопеска! Вчерашние сомнения насчет «двойного союза» окончательно утвердились в моем бедном перегруженном мозгу во всей своей ужасающей очевидности. Да вдобавок к ним присоединилось чувство вины: ведь надо было все-таки, наверное, сообщить комиссару о догадке. Но он тоже — хорош! Почему не предупредил о своих действиях? Ведь договаривались же!

Телефон заверещал, когда я разбивал на сковородку последнее из трех яиц. Но я мстительно дал ему проорать целых десять раз, и только потом подключился,

— Д-димыч, так тебя разэтак! Куда п-пропал? — Николай уже заикался, находясь в состоянии крайнего возбуждения.

— Ну, что у нас плохого? — я решил не дразнить его обычными шпильками, предчувствуя, что случилось нечто очень неприятное.

— Вадим не отвечает! Ни домашний, ни сотовый!

— Ну и что? — я все еще находился в обиженно-стыдливом состоянии и не желал понимать, куда он клонит. — Он спит в объятиях самой Любви! И отключил все телефоны, чтобы никакие самодуры до него не добрались. Я бы тоже так сделал!

— А, черт! Т-ты же не в курсе! — с досадой ругнулся Николай. — Вадим уже д-два дня работает наживкой!

— Что-о?! — теперь все сомнения разом закончились, и внутри похолодело от простой и страшной мысли: случилось!..

— И он д-должен был мне сегодня утром позвонить и д-доложиться!

— А вчера он тебе звонил? — задал я самый очевидный и жуткий вопрос, и снова на миг почувствовал холодное дыхание в затылок — «ветер смерти»!

— Конечно! Как б-было уговорено, — комиссар еще не понял моего намека. — Сказал, что все идет нормально, что… Д-димыч, ты к чему это ведешь?

Дошло, наконец!

— К тому, о чем ты подумал, Коля…

— Я не верю, что она…

— Верить потом будешь! Где живет Вадим? — я договаривал уже на бегу, в прихожей, забыв про яичницу. — Адрес!

— Тверская тридцать восемь, квартира д-девять! Через десять минут! Берест бросил трубку.

Я схватил куртку, проверил ключи от машины и выскочил на лестницу. Уже в лифте вспомнил про невыключенную плиту, чертыхнулся и вернулся обратно. В результате едва не опоздал. Николай в старом спортивном костюме (одел первое, что попалось под руку) и сандалиях на босу ногу приплясывал от нетерпения у подъезда дома, где жил Руденко. Молча, мы поднялись на второй этаж и позвонили в обитую дерматином железную дверь. Никто не отозвался.