Из приятного оцепенения Джени вывел размеренный голос Улановой:
— Я могу быть сильным союзником, мисс Тай. Как и противником.
— Боюсь снова показаться невежливой, мэм, но с какой стати вы мне об этом говорите?
— Эван привез вас сюда для проведения расследования. Все, что мне от вас нужно, это чтобы вы информировали меня о его ходе так же, как и его.
— Вы хотите, чтобы я обманула доверие своего шефа, мэм? Чего же я тогда буду стоить?
— Я не из тех, кто презирает практичность. — Уланова открыла одну из трех вазочек, стоявших на подносе, и взяла из нее крошечное яркое пирожное. — А переход на сторону победителя перед решающим сражением представляется мне вершиной практичности.
Ломкая глазурь захрустела, как наст на снегу.
— Я и не знала, что мы воюем, мэм. — С последним глотком кофе Джени в рот попало несколько горьких, но все же ароматных крупинок.
— Поверьте, мисс Тай, ситуация, которая у нас тут назревает, будет посерьезнее угрозы раскола. — Уланова снова наполнила свою чашку и отодвинула вазу с пирожными на край стола. — Вам приходилось слышать имя Джени Килиан?
— Нет, мадам, это имя мне незнакомо.
— А Кневсет Шера вам ни о чем не говорит?
— Это на идомени?
— А Рикард Ньюман?
— Ньюманы у всех на слуху, мэм.
— Эктон ван Рютер? — спросила Уланова, слегка возвысив голос.
— Покойный отец шефа. — Джени затолкала в рот пирожное. — Старый Ястреб. Умер года четыре назад в возрасте шестидесяти семи лет. Давиду Скрябину было всего шестьдесят четыре. Патриархи NUVA-SCAN сейчас не живут долго, вы не находите, мэм?
Нарисованная бровь Улановой взметнулась кверху.
— Быть может, слово
Джени перестала жевать.