Окситорин…
Кто действительно устал, так это я. Почти ничего не соображал. Но все-таки вспомнил слова Надутой: «Восприимчивость к генной модификации у каждого своя, наподобие того, как восприимчивость к холере зависит от группы крови».
Что-то не заметно никакого повышения заботливости у Белинды, наблюдающей, как Джейн нянчится с Бриджит. Таким взглядом можно кактус засушить.
Из кладовки, которой не существовало в пору моего владения дачей, Лейла вынула три спальных мешка. Детей уложили на полу в спальне. Этан удостоил лишь презрительным взглядом мешок, расстеленный для него в углу гостиной. Джейн и Лейле на двоих досталась кровать.
Мы с Этаном укладывались последними. Я залез на бугорчатый диван, выключив все источники света, кроме телевизора — перед ним сидел Этан и смотрел какую-то ерунду. С его прекрасного лица — и как только нам с Лейлой удалось сотворить этакое чудо? — сошла угрюмая мина, мышцы расслабились, и появилась улыбка нормального пятнадцатилетнего мальчишки.
Нормальный… Карлики не любят это слово и редко им пользуются. На то есть серьезные причины.
Но вот он, мой сын, и как тут удержишься от попытки достучаться до его сердца?
— Что смотрим?
— Ничего. — Мигом вернулась мрачность.
Меня это рассердило.
— «Ничего» ты бы смотреть не стал. Так что же?
— Не лезь ко мне с дурацкой логикой, — буркнул Этан. — Я тебя знать не знаю…
Неужто он чуть-чуть поколебался, прежде чем сказал следующую фразу? Как хотелось бы верить.
— …лилипутишка убогий.
Мы перекинулись через темную комнату уничтожающими взглядами, затем я повернулся на бок, закутался в одеяло и попытался уснуть.
Не знаю, сколько прошло времени, прежде чем Джейн потрясла меня за плечо:
— Барри! Барри, проснись! Белинда сбежала.
Я рывком сел, уставился на спальный мешок у камина. Мешок был пуcт. А мой рассудок — холоден и ясен.
— Посмотри, обе ли машины на месте.
Ну конечно, одна исчезла. Мой «лексус».