— Как скажете, господин Герой, — сказала старшая ведьма. Он того заслужил.
Генрих уселся в кресло, посадил Капунькиса себе на руки. Ведьмы оседлали метлы и взлетели. Альбина и еще одна ведьма полетели рядом, точно почетный эскорт.
Глюм вдруг повернул голову к Генриху.
— Никогда! Представляешь, никогда еще королевские особы не просили у глюмов прощения! — перекрикивая шум ветра, вдруг закричал Капунькис. — Они нас, в лучшем случае, не замечали.
На этот раз полет показался Генриху чудесным. А главное — ему не грозило соскользнуть с метлы и грохнуться наземь.
— А что, Альбина и в самом деле дочка короля? — спросил Генрих глюма.
— Конечно! — кивнул малыш. — Она никакая не ведьма. Ей просто нравится кататься на метле. А в Большом Мидгарде она живет только два месяца в году. Ее мать, покойная королева Катерина, оттуда родом.
— Мать Альбины умерла?
— Да, при родах, десять или пятнадцать лет назад, не помню точно. Король так ее любил, что даже слушать не желает еще об одной женитьбе. Но Альбина по всем законам — принцесса. Ее — родина Малый Мидгард.
Меньше чем через полчаса показались огни Регенсдорфа, ведьмы влетели в распахнутые ворота какого-то двора.
— Прибыли, господин Герой, — сказала старшая ведьма. — Проходите в дом. Вас уже ждут.
Генрих выбрался из кресла и вместе с глюмом поднялся на крыльцо. «Нехорошо я поступил, только зря обидел Альбину, — подумал Генрих. — Надо все исправить», — мальчик обернулся, но ни Альбины, ни ведьм не увидел: они улетели бесшумно и незаметно, как обычно. Тогда Генрих вздохнул и нажал на звонок.
Дверь им открыл высокий тощий старик. На горбатом носу старика сидели забавные костяные очки с толстыми, огромными стеклами в пол-лица.
— Милости прошу в мою скромную обитель, господин Герой. С нелегкой победою вас! Позвольте представиться, я — Христианиус, церемониймейстер Его Величества короля Реберика Восьмого. Если вам будет угодно, я кратко введу вас в курс дела и подготовлю к предстоящим событиям.
— Каким событиям? — удивленно моргнул Генрих.
— Сегодня вас посвящают в рыцари, господин Герой, — обыденным тоном сообщил Христианиус. — Ну что ж, не будем тянуть время, которого у нас и так нет. Вы, должно быть, уже знаете…
И старик принялся объяснять, откуда берут начало традиции рыцарства, кто составлял правила посвящения, кто были первые рыцари, права и обязанности этих достойных людей и многое, многое другое. Время от времени Христианиус закладывал руки за спину и принимался расхаживать по комнате. Увлеченный собственным рассказом, старик забывал о люстре под потолком, а так как он был невероятно высок, то частенько задевал ее головой. Ходил он размашисто, несколько неуклюже, и Генрих ловил себя на мысли, что королевский церемониймейстер похож на длинноногую цаплю.
«Краткое введение в курс дела» длилось несколько часов. За это время Генрих успел хорошенько выкупаться, вдоволь напиться, слегка перекусить — все это время королевский церемониймейстер был рядом и ни на мгновение не прерывал скучную лекцию.
«Математика и та веселее», — думал Генрих, не в силах дождаться, когда же закончатся все наставления.
Наконец Генриха облачили в какой-то маскарадный средневековый костюм. Церемониймейстер завел мальчика в захламленный чулан, вход в который был со стороны ванной комнаты, попросил на мгновение закрыть глаза, а когда Генрих открыл их, то с удивлением обнаружил, что находится посреди огромного сверкающего банкетного зала в самом настоящем королевском дворце. Никогда еще мальчику не приходилось бывать не то что во дворцах, но даже в таких огромных, роскошных помещениях. Банкетный зал занимал площадь никак не меньше двухсот квадратных метров. На полу лежала. светло-коричневая плитка, стены украшала изумительно белая, местами позолоченная лепнина, а над каждой из ведущих в зал деревянных дверей красовались рельефные изображения. Дверей было не меньше десяти, высокие и двустворчатые, они имели глубокий темно-красный цвет, чем выделялись на фоне светлых стен. У каждой двери стояли по два лакея в щегольских нарядах. Потолка в зале не было, и ничто не скрывало толстые стропила, поддерживающие крышу. На опорных балках висели десятки флагов, вымпелов и гербов знатных фамилий Берилингии; в огромной люстре над центром зала горели тысячи свечей. Подсвечники на стенах также были полны огня.
ebooksa