— Мне с вами не о чем разговаривать. Уходите, или я вызову полицию!
— Хорошо, только скажи — ты действительно Том Нёрресков? — спросил Йон.
— Никакого Нёррескова здесь нет. Моя фамилия Клаусен — так и на дверях написано. Если это все, то убирайтесь!
— Нам известно, что в тысяча девятьсот восемьдесят шестом году ты сменил фамилию, — сказал Йон. — Мы также знаем, что до этого тебя исключили из Общества, и даже знаем за что.
Несколько секунд человек за дверью никак не реагировал, затем послышалось какое-то неясное бормотание. Катерина и Йон переглянулись.
— Мне кажется, он повторяет слово «исключили», — прошептал Йон.
— О чем вы там шепчетесь?! — крикнул из-за двери мужчина. — Кто вы, черт побери, такие? Что вам здесь надо?
— Мы хотим только поговорить, — второй раз повторила Катерина. — Меня зовут Катерина, со мной здесь Йон Кампелли.
За дверью снова несколько секунд не было слышно ни звука.
— Кампелли?
— Да, Йон Кампелли, — подтвердил Йон. — Я сын…
Его прервал щелчок открывающегося замка. Дверь медленно приоткрылась, и наружу высунулась голова. Длинные волосы и густая борода почти полностью скрывали лицо человека. Широко распахнутые голубые глаза настороженно изучали Йона с головы до ног.
— Кампелли, — снова сказал мужчина и кивнул каким-то своим мыслям.
— Мы хотели… — опять начала было Катерина, однако тут же умолкла, так как дверь неожиданно распахнулась и стоящий на пороге человек посторонился, пропуская их внутрь.
— Входи, Йон, входи. Я должен передать тебе весточку от твоего отца.
18
Йон почувствовал, что ноги его как будто налились свинцом. Не в силах оторвать их от земли, он просто стоял и смотрел на человека, застывшего в дверном проеме. Огромная борода его, седая по краям, спутанная и неряшливая, производила довольно-таки неприятное впечатление. Большой улыбающийся рот с полными губами выглядел в густой бороде как красное отверстие. Сам же мужчина оказался слегка сутулым и исхудавшим, что не могли скрыть даже толстый темно-зеленый свитер и мешковатые вельветовые брюки.
— Проходите, — сказал он, энергично указав куда-то вглубь дома рукой с тонкими костлявыми пальцами.
Йон ощутил, как на плечо ему легла рука Катерины. Сделав над собой усилие, он медленно перешагнул порог и вошел внутрь. Как только он и Катерина оказались в тесной и темной прихожей, Том Нёрресков захлопнул за ними дверь. Стоя в полной темноте, они слушали, как Том тщательно запирает дверь. Воздух в прихожей был спертый и загустевший, как туман.
— Извините, — сказал Том Нёрресков, протискиваясь мимо них. — Сейчас зажгу свет. — И действительно, вскоре под самым потолком вспыхнула тусклая лампочка, озарившая желтоватым светом крохотную прихожую, заставленную картонными коробками всевозможных размеров. — Сам-то я почти им не пользуюсь. Светом то есть.