— Тогда вы все видели, — обрадовался Огюстэн. — Вы наверняка обратили внимание на ее позу.
— О чем это вы?
— За день до похищения мой друг Нокс послал ей фотографии того, что вы здесь нашли.
— Мы здесь ничего не находили.
— Она их увеличила и отослала обратно. Вспомните, как она сидела на записи. Точно так же, как на…
— Мозаике! — воскликнула Клэр.
— Так вы ее видели! — вскричал Огюстэн.
— Нет! — Но отрицать очевидное стало глупо, и она это поняла. Она оттолкнула Огюстэна и начала подбирать упавшие лекарства.
— Клэр! — умолял он. — Послушайте! Гейл послала сообщение, каким-то образом связанное с мозаикой. Мы не можем это выяснить, потому что фотографии пропали. Нам нужно найти оригинал. От этого может зависеть ее жизнь.
— Я ничем не могу помочь.
— Нет, можете! Вы — доктор, вы учились на доктора и хотели им стать. Спасение жизней — ваше призвание. Вы должны ей помочь. Она может умереть, если вы не поможете.
— Прекратите!
— Вам не нравится то, что здесь происходит. Я это знаю. Иначе вы бы не стали настаивать на моем осмотре. Со мной все в порядке. Забудьте обо мне. Но с Гейл — нет! И с другими двумя заложниками тоже! Им нужна ваша помощь! Как вы можете им отказать?
— Эти люди — мои друзья! — сказала она, вновь начиная барабанить по двери.
— Нет, Клэр. Они используют вас, потому что вы знаете арабский и у вас есть медицинский опыт и потому что они рассчитывают на вашу преданность после того, как помогли вам с отцом. Вот и все. Они называют себя христианами, но вы можете себе представить Христа, поступающего так же? Вы можете представить, чтобы он скрыл информацию, от которой зависят жизни двух женщин и…
— Дайте мне уйти! — взмолилась она, когда наконец Рамиз открыл дверь. — Отпустите меня!
— Пожалуйста, Клэр! Пожалуйста!
Но она вырвалась от него и выскочила за дверь, с грохотом захлопнувшуюся после нее. Огюстэн присел на скамейку и обхватил голову руками, понимая, что только что упустил свой лучший шанс на помощь. И не только себе, но, возможно, и Гейл.
ГЛАВА 42
I