Тайна исхода

Внутри было темно. Он немного постоял, давая глазам привыкнуть, и подошел к кровати — в больницах он ориентировался хорошо. Петерсон заметил капельницу и резкий запах коллоидного раствора и стал искать вещи Нокса, которые в конце концов обнаружил сложенными на тумбочке, а поверх них лежали найденные при нем вещи, в том числе и мобильник. Он положил его в карман и уже собирался уходить, но остановился, задумавшись.

У него наверняка больше не будет такой возможности разобраться с Ноксом раз и навсегда. За дверью спал полицейский, который наверняка будет клясться, что не сомкнул глаз всю ночь и в палату никто не мог войти. В этой языческой стране они наверняка решат, что Нокс скончался от ран, полученных во время аварии. Шок. Травма. Сотрясение. Ожоги. Отравление дымом. Вскрытие будет чисто формальным. И нельзя забывать, в какой мерзости был повинен Нокс. Он сам виноват в том, что с ним случится. Петерсон шагнул к кровати.

ГЛАВА 16

I

Стаффорд и Лили уже ждали Гейл у передней Дверцы «лендровера», когда она появилась без двенадцати пять.

— Извините, — произнесла она, извиняющимся жестом показывая на книгу Стаффорда в руках: — Я зачиталась.

— Интересно, правда? — кивнул он.

— Медный свиток, — сказала она, когда Стаффорд устроился на переднем сиденье, а Лили пошла открыть ворота. — Это ведь все правда?

— Вы в самом деле считаете, что я выдумываю артефакты, чтобы заинтересовать читателя? — спросил он с кислой миной. — Если не верите, посетите Иорданский археологический музей.

— Я не это имела в виду, — пояснила Гейл, заводя двигатель и давая ему немного прогреться. — Я имела в виду, насколько можно быть уверенным, что это не какой-нибудь розыгрыш?

— Ну, если это и розыгрыш, то уж точно не современный, — ответил он, пока Гейл притормозила, чтобы подобрать Лили. — Научный анализ не оставляет в этом никаких сомнений. Что же до древнего розыгрыша, то ессеев в этом трудно заподозрить, как считаете? Тем более что чистота меди достигает девяноста девяти процентов, то есть ритуальной чистоты, а ессеи относились к ритуальной чистоте очень серьезно.

— Да.

— Кроме того, раскопали не один медный лист, которого бы за глаза хватило для розыгрыша, а целых три, склепанных вместе. И надписи были сделаны не обычным способом, когда они царапались острым резцом, а выдолблены изнутри чеканом.[54] Очень трудоемкая работа. Поверьте, тот, кто это делал, верил в подлинность карты.

— Верил?

Он наградил ее улыбкой, как учитель смышленого ученика.

— Текст, по-видимому, скопировали с другого, более древнего документа, не исключено, что это сделал человек, незнакомый с этим языком. Поэтому, я полагаю, вполне возможно, что некий шутник написал это для забавы на пергаменте или папирусе, а ессеи восприняли это всерьез и отнеслись к нему с таким благоговением, что, когда документ начал разрушаться, они скопировали его, причем на этот раз уже на медь. Как считаете?

Впереди показалась повозка, запряженная ослом и нагруженная длинными стеблями сахарного тростника, раскачивающимися, как юбки гавайской танцовщицы. Повозка перекрывала всю ширину узкой дороги, вынуждая Гейл плестись сзади. По-прежнему было темно, но небо на востоке уже начало светлеть, предвещая скорую зарю. Стаффорд перегнулся и, протянув руку, начал беспрестанно сигналить, пока Гейл ее не убрала со словами:

— Ему здесь некуда съезжать.

Стаффорд поморщился, положил ногу на ногу и сложил руки на груди.

— Вы понимаете, насколько кадры восхода солнца важны для моей программы? — спросил он.