— Я поговорил с госпожой Присциан. О тех бумагах, которые вас интересуют. Она обещала их поискать и завтра скажет, нашла ли.
— Чудесно! И она позволит на них взглянуть? — Волшебница выпрямилась и чуть подалась вперед, явно обрадованная. Ее губы чуть приоткрылись, и Лайам заметил, что они — разные: нижняя была более пухлой. А еще он заметил, что золотисто-каштановая рыжинка волос Грантайре очаровательно контрастирует с белизной ее кожи. «Эй, о чем это ты думаешь, парень?!» Ему вновь пришлось одернуть себя.
— Да, — сказал он. — Позволит. Но она совсем не уверена в том, что ее поиски будут успешными. Эйрин умер довольно-таки давно…
— Жизнь и смерть значат для магов гораздо меньше, чем для всех остальных людей, — заметила Грантайре. — И если Эйрин делал какие-нибудь записи, то…
— Как бы там ни было, — продолжал Лайам, отводя глаза в сторону, — я прошу вас учесть, что госпожа Присциан — дама почтенная и пожилая. Возможно, ее представления о приличиях и расходятся с современными, но…
Он, смешавшись, умолк.
Грантайре досадливо поморщилась, однако буквально через мгновение ее лицо вновь стало спокойным. Она демонстративно потеребила узкую лямочку на своем оголенном плече и сказала:
— Полагаю, вы имеете в виду это… Можете не волноваться. Я, конечно же, надену что-нибудь более отвечающее принятым здесь меркам, я стану кланяться во все стороны и вообще вести себя тише воды. Вашей почтенной даме не к чему будет придраться.
— Надеюсь, вы понимаете, — Лайам старался сгладить неловкость, повисшую в воздухе после его слов, — что я забочусь в первую очередь о том, чтобы ваша встреча с вдовой прошла хорошо. Лично меня ваш наряд ничуть не смущает, однако…
— В самом деле? — с живостью перебила его Грантайре. — Тогда почему вы краснеете всякий раз, как смотрите на меня? И это довольно странно, ведь дневник Тарквина Танаквиля рисует совсем другой ваш портрет.
Как и следовало ожидать, Лайам тут же и совершенно непроизвольно залился густой краской. Не зная, куда девать глаза от смущения, он откашлялся и пробормотал.
— Тарквин вел дневник? Я и не знал.
— Да, я нашла его в библиотеке. В основном он содержит записи о магических опытах, но среди них частенько встречаются отступления личного плана. Там довольно много говорится о вас.
— Вот как? — Лайам опять кашлянул, не зная, как выйти из затруднительного положения. — Мне… мне тоже хотелось бы ознакомиться с ними.
Грантайре покачала головой.
— Не думаю, что вам стоит это читать. Тарквин отзывается о вас в весьма лестном тоне, но вы же знаете — он был человеком прямым. Кое-какие его замечания могут вам совсем не понравиться.
Лайам усмехнулся. Кажется, гостья решила его поддразнить.
— Именно эти отзывы меня и интересуют больше всего.
— В таком случае, любезный сэр, вы опоздали. Я заберу эту тетрадку с собой. Там много полезного для меня, а вам… вам она совершенно неинтересна.
Ага, негодница хочет его помучить. Чтобы теперь он терзался в догадках, что там такое о нем могли написать? Внезапно Лайам осознал, что ему совершенно не хочется прекращать эту беседу. Он подошел к столу и сел, глядя Грантайре в глаза.