Он пожал плечами, сбитый с толку резкостью и холодным тоном вопроса.
— Он ушел. Вы же сами видели — он исчез.
— Да, я видела, как он исчез, но это мало что значит.
«О небо! О чем это она?»
— Простите, сударыня, но мне не очень понятно…
— Мы в любом случае все обыщем, — перебил его герцог — хлестко, словно щелкнул кнутом. Он бросил гневный взгляд на толпу слуг. — Ну, что вы стоите? Несите сюда воду, пелены, травы. Надо подготовить тело к достойному погребению. Найдите Торквато и пришлите сюда. Ну! — Герцог шагнул вперед, и слуг словно ветром сдуло. На пороге, озадаченно потирая лицо, появился граф Райс.
— Что тут за шум? — спросил он и осекся, увидев труп Грациана.
— Ты, однако, одет, — заметил Веспасиан. Граф был в том же камзоле, что и за ужином. — А ведь твои покои совсем рядом, Гальба. — В голосе властителя Южного Тира неприкрыто звучал упрек.
— Простите, милорд, — прошептал Райс, бледнея. — Я еще не ложился. И когда поднялась суматоха, находился не у себя, а внизу.
Герцог сузил глаза.
— Внизу?
— Да, милорд, поддерживая несчастную узницу.
— Узницу?
— Да, милорд. Матушка Аспатрия нуждается в помощи. Я иногда засиживаюсь у нее до утра.
В дверях появился запыхавшийся Проун — с побагровевшим от непривычных усилий лицом.
— Стойте! Подождите! Я знаю убийцу! Сейчас все выяснится! Прямо сейчас! — Одной рукой он прижимал что-то к груди, другой отчаянно замахал, пытаясь привлечь внимание окружающих. — Постойте! — Вдова Саффиан сунулась было к нему, но толстяк отмахнулся. — Убийца, — сказал он, переведя дух. — Ваше высочество! Позвольте мне высказаться, я знаю, кто это сделал!
— Говори! — приказал герцог. — Кто?
Проун глубоко вздохнул и ткнул пальцем в Лайама.
— Ренфорд! Это Ренфорд, милорд!
В воцарившейся тишине слышалось лишь хриплое дыхание толстяка.