— Что такое? — спросил Андрей озабоченно. — Ты чего?
— Чего, чего… У меня и так слава та ещё — убийца оборотней да упырей, цыган опять же, а тут ещё и это. Скажут, если не сам убил, так навёл! Кому, как не цыгану, человеку со всех сторон ненадёжному, душегубцев навести?
— Не кипешись раньше времени, — посоветовал Сыскарь. — Поживём ещё. Нет, в голове это держать надо, я не зря предположение высказал. Однако в самой усадьбе все свидетели мертвы, а деревенские… Если даже и скажут чего, то нас ещё поймать надо. А если и когда поймают, то их слово против нашего. Кому поверят?
— Ты что, дурной? — покрутил пальцем у виска Симай. — Вера тут вообще ни при чем. Да нас тут же на дыбу. А там уж во всем признаемся, что было и чего не было.
— Как это — на дыбу, по какому праву?
— По праву сильного. Понеже им так выгодно. Преступники пойманы? Пойманы. Признались? Признались. Всё, дело закрыто. Один выход у нас.
— И я даже знаю, какой — вздохнул Сыскарь. — Надо успеть раньше.
— Да, поймать настоящих. Тех, кто убил. И Дарью с Харитоном освободить, если живы они ещё…
Коней вампир Бертран Дюбуа предоставил добрых. С волшебными цыганскими, понятно, было их не сравнить, но всё же это были не старые едва живые клячи, а здоровые выносливые животные, которых, это было сразу видно, неплохо кормили и за которыми нормально ухаживали. Было без четверти восемь утра, когда Симай и Сыскарь, позавтракав, покинули усадьбу, договорившись с Бертраном о будущей встрече в Москве и прочих действиях. К тому же Андрей переоделся, позаимствовав у вампира шёлковую рубашку, старые сапоги, слегка поношенный кафтан и треуголку, прежнюю же свою одежду и обувь, не считая нижнего белья и джинсов, поместил в седельную дорожную сумку.
Сапоги и треуголка пришлись впору, а вот рукава рубашки и кафтана оказались коротковаты — Сыскарь был гораздо выше ростом. Сошлись, однако, на том, что на первое время сойдёт и так, особенно если побольше выпустить манжеты. А в Москве можно будет, ежели возникнет необходимость, прикупить одежду по размеру. Как истинный француз, Бертран Дюбуа попытался было, удержать за одежду какие-то деньги, но был пристыжен и уверен в том, что мелочиться в таком важном деле, как спасение любимой из рук супостата, не след. Понеже, в первую голову недостойно сие совсем не бедного французского вампира, который собрался жить почти вечно, а во вторую — просто вредно.
— Вредно? — изумился Бертран. — Длья чего?
— Для всего, — объяснил, как отрезал, Симай.
Крыть вампиру было нечем, и он сдался.
— И бумагу бы мне ещё справить в Москве какую-нибудь достоверную, — сказал Андрей, когда усадьба Бертрана скрылась за деревьями.
— Какую ещё бумагу?
— Ну… как это у вас называется, не знаю. Грамоту, что ли? О том, что такой-то и такой-то, Сыскарёв Андрей сын Владимира, действительно человек вольный, свободный, является купцом или там предпринимателем. Или даже, чем чёрт не шутит, дворянином, пусть и без крепостных душ. Препятствий не чинить, а наоборот, всячески содействовать. Подпись важного лица и печать.
— Хм… Зачем тебе?
— На всякий случай. Ты же сам говорил, что у тебя есть грамота от Брюса, по которой ты спокойно своим делом непростым занимаешься. Вот и мне нужна. На Руси, известное дело, человек без грамоты и не человек вовсе.
— Грамота от Брюса… — вздохнув, повторил Симай и понизил голос. — Тут видишь какое дело, Андрюха… Нет её у меня.
— Опа. Соврал, что ли?
ebooksa