Нехоженые тропки

Я по-прежнему был уверен, что Эмон — это приманка в ловушке для меня, но я начинал думать, что было еще что-то помимо этого.

— Что заставило вас обратиться за помощью к Джону Тэйлору? — спросил Томми, когда Эмон стал аккуратно складывать фотографии.

— Его визитка была у меня в руке, когда я прибыл на Темную Сторону.

— Это, как я понимаю, должно было свести нас вместе, — сказал я. — У меня нет визитных карточек. Никогда не видел в них нужды. Здесь всем известно, кто я такой.

— А у меня есть, — сказал Томми. — Или, по крайней мере, иногда бывают. Как получится.

— Почему, — продолжил я твердо, — кто-то вмешивается в жизни Эмона и мою? Мне это не по душе. Каждый, кто что-то имеет против меня, пусть скажет мне это в лицо. Это мое правило. Никто не смеет нападать на меня, используя невиновных.

— Я услышал про компанию «Вдовья Доля», — сказал Томми. — У них есть отделение на Темной Стороне.

Эмон посмотрел на нас с выражением, близким к ужасу.

— У моей компании есть подразделение в этой… адской бездне?

Я пожал плечами.

— Так делает большинство крупных компаний. Нельзя сказать, чтобы я слышал что-нибудь особенно хорошее или плохое о «Вдовьей Доле»… Что скажете, если мы нанесем им визит?

— А что, если они нас не пустят? — сказал Эмон.

У нас с Томми появилась одна улыбка на двоих.

— Тогда мы войдем сами, — ответил я.

— Они не могут иметь отношение… ко всему этому, сказал Эмон. — Просто не могут. Они всегда хорошо относились ко мне. Предлагали мне продвижение по службе…, хотя, конечно, я ни разу не согласился. Это означало бы оставить семью в одиночестве надолго. Вы же не можете утверждать, что такая уважаемая компания как «Вдовья Доля», стоит за всем этим!

— Будьте уверены, могу, — сказал я. — Большие корпорации — не всегда плохие парни, но с этим можно поспорить.

Глава 4. Время разговора начистоту

Мы вышли из «Странных Парней» и отправились по Темной Стороне. Эмон шел между Томми и мной. Так он чувствовал себя в безопасности. Он стал больше замечать вокруг себя, но было ясно, что ничего из увиденного ему не по душе. Виды жестокости пугали его, но всевозможные доступные искушения пугали его сильнее. Ему не хотелось ничего из увиденного на Темной Стороне, и то, что другим, возможно, казалось волшебством или фантастикой, лишь тревожило его. Он не хотел иметь ничего общего с этим.

— Я должен вернуться домой, — сказал он несчастно. — Я никогда не опаздываю. Андреа и дети будут сильно волноваться. Они будут думать, что со мной что-то случилось.

— Ну, кое-что на самом деле случилось, — резонно заметил я. — Только придумайте историю, которую сможете им рассказать, когда вернетесь.