В дальнейших спорах не было смысла.
— Слова моего союзника — вода на иссохшую землю.
Лин Чи закрыл глаза и положил ладонь на лоб, трудно было отказать ему в театральных талантах.
— Воистину заботы отцовства лежат тяжким грузом на моем челе. Многие дни задаюсь я вопросом: как мне продолжать нести эту ношу? Многие ночи мечтаю о том, чтобы император призвал меня к себе. Я нахожу утешение лишь в убеждении, что мой союзник предложит помощь моему слабому телу и успокоение стареющему разуму.
— Я забочусь о своем наставнике, как о самом себе.
— Меньшего я и не ожидал бы от столь верного друга. Товар — в баре, и я сделаю скидку на четверть в обмен на драгоценные мгновения, которые дал мне мой брат. Что до других вопросов… — Он подался вперед таким образом, чтобы позволить рабыне продолжить массаж ноги. — Запомни то, что я сказал. Я не держу намерений злить Черный дом, но им не дозволено действовать на моей территории. Я буду вынужден ответить на любое вторжение… — Он улыбнулся уродливым оскалом черных зубов, острых даже во мраке. — Самым недружелюбным образом.
Я покинул логово Лин Чи так быстро, как позволял этикет. С меня было достаточно: дым до того густо наполнял легкие, что меня начинало тошнить. Жердяй за прилавком бара вручил мне пакет без единого движения своих безжизненных глаз. Я вышел за дверь не оглядываясь.
22
Когда я вернулся в «Пьяного графа», вечерняя лихорадка уже началась, и в зале было полно народу. Я нашел свободное место у стойки и даже сумел отвлечь Адольфуса от выполнения своих хозяйских обязанностей, заказав себе еду и еще чего-нибудь выпить. В трактире было жарко, толчея тел и громкое жужжание голосов нагоняли на меня вялость. Я растер лоб, пытаясь прогнать сон.
Аделина принесла с кухни блюдо из мяса с картошкой и соблазнительную кружку доброго, крепкого портера.
— Благодарю, — сказал я.
Аделина довольно кивнула.
— А где Воробей?
— Улетел. Сказал, что у него какое-то важное дело.
Хотя я успешно подсовывал полуправду и чистую ложь самому опасному из киренцев Ригуса, похоже, я никогда не умел обманывать Аделину.
— Ты прогнал его, так?
— Мы не сошлись во мнении насчет достоинств права собственности. В конце концов, он вернется.
Аделина надулась во что-то существенно большее своей миниатюрной фигурки.
— В конце концов, — повторила она не столько вопрос, сколько упрек.
— Брось, Аделина. Мальчишка ночует на улице почти всю свою жизнь. Еще одна ночь ничего не изменит.
ebooksa