– Не слушай его, – сказал парень, – он шутит. Твой папа скоро придет.
– Ага, давай, давай, трави ей сказки, – хмыкнул стихотворец, – у тебя это хорошо получается.
– Хочу к папе, – упрямо твердила девочка.
– Ладно, нам некогда, – поднялся с табурета мужчина. – Мы и так из-за тебя столько времени потеряли. – Он обратился к напарнику. – Пошли наверх. Да хорошенько запри ее.
Он двинулся к выходу.
– Вот тебе хлеб и колбаса, покушай, – парень показал на стол. – Мы скоро вернемся. И приведем сюда твоего папу. Мы скоро.
Он вышел вслед за старшим и подпер дверь толстой железной балкой, потом еще прикатил к двери большой камень.
Прошел целый день. За Элли никто не пришел. Сначала она играла с Барби. Потом ей стало страшно, и она заплакала. Хлеб и колбаса быстро кончились. Уснула Элли поздно вечером, голодная, заплаканная и уставшая.
А утром она проснулась от страшного грохота. Все вокруг дрожало. Из потолка сыпался цемент, по стенам шли трещины, а дверь сама по себе отвалилась.
Девочка испуганно закричала, съежилась и закрыла глаза. Она не знала, сколько продолжался этот ужасный грохот: может быть, минуту, может быть, целый час.
Когда Элли открыла глаза, вокруг было тихо. Она пролежала еще некоторое время, боясь шелохнуться, затем поднялась и осторожно пошла к выходу. По лестнице забралась на самый верх, попробовала открыть крышку люка, но у нее не хватило сил. Она пыталась это сделать снова и снова, но ничего не получалось, крышка была слишком тяжелой.
– Помогите! – закричала выбившаяся из сил девочка и заплакала. – Помогите! – кричала она сквозь слезы.
Ее вытащили через несколько часов, когда она уже не могла кричать, и из ее горла вместо слов вылетал хриплый стон. Мужчина в белом халате осторожно взял ее на руки и, прижав к себе, понес к машине «скорой помощи».
– Я хочу к маме, я хочу к маме, – шептала Элли. Ей хотелось плакать, но слез у нее уже не было.
Потом Элли попала в детский приемник, в котором находились такие же, как и она, дети, у которых во время землетрясения погибли родители. Можно было только позавидовать – так о них здесь заботились, хорошо одевали и вкусно кормили, но еще долго Элли не могла отойти от пережитого потрясения.
Однако время брало свое. Элли постоянно находилась рядом с такими же, как и сама, несчастными детьми, и это помогало быстрее зарубцовываться ранам в ее душе.
И когда она уже училась в школе, преподавателю то и дело приходилось прерывать урок очередным замечанием:
– Элли Спаркслин, вы уже рассказали все новости Моррису Уэсту? Нет?
– Элли Спаркслин, вы считаете, что на занятиях лучше всего приводить себя в порядок, да?
– Элли Спаркслин, по-моему, вы сегодня забыли одеться. Ах, вот это у вас называется мини-юбка? Интересно, действительно, интересно.