- Только не из четвёртой степени.
- Идеология... Конечно. Еслитакие случаи были, вам не скажут.
- Эдуард Васильевич! Поверьте,мне действительно жаль. Но вы уже не сможете вернуться к нормальной жизни. Сэтим нужно смириться. Я не могу вам помочь. Не могу напутствовать и всё такое.Я не священник. Я просто следователь и должен выполнять свою работу. Давайтевернёмся к нашим добрым делам. А то с ними у нас беда.
- Ну что там?
- Как-то не складывается всё, невыдерживает проверки.
- Что вы имеете в виду?
- Ну, например, про брата,которого вы навещали в больнице. - часы на руке следователя пикнули, но онпродолжил: - Александр Васильевич подтвердил этот факт. Более того, сказал, чтоне ожидал от вас такого, и был глубоко тронут.
- И в чём проблема?
- В показаниях вашей бывшейсупруги. Ираида Петровна утверждает, что вы наотрез отказывались его навещать.Что она уговаривала и заставляла вас это сделать почти неделю, прежде чем высогласились.
Харчевский побагровел, вскочил сдивана, ногой топнул:
- У, швабра старая! Всю жизнь изменя кровь сосала, теперь и уйти спокойно не даст!
- Вы подтверждаете, что это имеломесто?
- Ну да, и что? Мымра! Стерва!Курва! Всё равно ведь сходил!
- Из-под палки. Против воли. Я несужу, ни в коем случае. Не моя компетенция. Но для отчёта это не пойдёт.
- Безобразие. Психопатка хренова!Ну а с остальными что?
- Остальные проверяем. - часыснова пикнули, - Мне пора, Эдуард Васильевич.
* * *
- Вы задержались на пятнадцатьсекунд. - сухо сообщил Патканян, отрывая от висков синие проводки с присосками.
- Виноват, исправлюсь.
- Это очень опасно.