— А, работяги, — улыбнулся Мельников, — явились, не запылились, — он поднялся с кровати. — Чем вы сегодня занимались?
Ответил Ващук. То ли от контузии, то ли от пережитого, Григорий чуть заикался:
— М-мы сегодня занимались на п-полигоне б-боевой подготовкой. Г-гонял нас сам Анохин.
— Вот как! И что конкретно делали?
— Тренировались нападению на часовых, лазили без лестницы на второй и третий этажи, штурмовали макеты складов и еще какие-то сооружения, — ответил Полещук.
— Ну и как?
— Анохин сказал, что мы выглядим лучше, чем солдаты других стран, — не без гордости говорил Владимир. — Правда, тут же отметил, что у нас опыт Афгана.
Он хотел присесть на кровать, но, вспомнив что-то, так и остался стоять:
— Да, видели Бугчина. Он как раз проходил мимо, когда Анохин объявил десятиминутный перерыв. Подошел ко мне как ни в чем не бывало и начал выкобеливаться. Я уже хотел его послать, как он говорит: «Радуйся, что вас никто не лупит, а то в группах афганцев и палестинцев чуть что — и можно палку на спине почувствовать».
— А не сказал, где эти группы размещаются?
— Нет. Но зато из его болтовни я понял, что в лагере есть еще русские.
— Что ты говоришь! — воскликнул Мельников. — И где они? Откуда?
— Не сказал, сучка. «Они, — говорит, — конечно, не ножками и не ручками вкалывают, а головой. Их даже на прогулку, как собачек, в сопровождении охраны выводят».
— И что он еще сказал?
— Да больше ничего.
Тут в разговор вмешался Ващук:
— Мужики, а я знаю, где эти русские живут. Их модули находятся в противоположном конце лагеря, за большой скалой. Там три или четыре модуля стоят, они ограждены колючей проволокой, и охрана с собаками имеется. Там, по-моему, кроме русских есть люди из других стран. Когда наши охранники разговаривали между собой, это было с неделю назад, то по их отдельным фразам я понял, что они ведут речь о тех людях. При этом упоминали русских, американцев и, по-моему, французов.
— А кто вас охраняет?
— Когда как. Бывает, арабы, бывает, и афганцы, и пакистанцы, и африканцы. Мы их уже всех изучили, даже имена большинства знаем. Африканцы, например, или арабы могут и сигареткой угостить, улыбнуться. Пакистанцы и афганцы — фигу. Злые, настороженные, не улыбнутся даже, автоматы из рук боятся на секунду выпустить.
— Не пытались установить более тесный контакт? Ну, скажем, попросить купить сигарет или еще чего-нибудь?
ebooksa