— Эй, ты же не примешь всерьез этого хиповатого укурка?
— А почему нет? — удивился Дин.
— Какая часть словосочетания «хиповатый укурок» до тебя не дошла?
— Ла-адно тебе, Бобби. Парень чудной, но свое дело знает.
— Парень даже не помнит, что он собственно говоря делает.
Сэму наскучила неясность, и он поднял руку:
— Ау! Мне кто-нибудь растолкует, о чем речь?
Дин повернулся к нему:
— Яфет-Стихоплет — чувак, которого мы с папой встретили в Ки-Уэсте, пока ты был в Стэнфорде.
Сэм понимающе кивнул. Он знал, что отец с Дином уже ездили в Ки-Уэст. Братья тоже там побывали, но, разобравшись с делом, быстро уехали, не успев ни осмотреть остров, ни пообщаться с жителями. Сэм помнил, что брат очень сокрушался по этому поводу и может даже упоминал Яфета.
— Он продает свои стихи где-то на Дюваль-стрит, а заодно приглядывает за чертовщиной, — не давая Бобби вставить слово, он быстро добавил: — Совершенно верно, он так лихо прожил шестидесятые, что до сих пор из них не выбрался. Он не очень хорошо разбирается в теперешней жизни, но всегда замечает, если в городе что-то идет не так.
— Единственное, что у него идет не так, это шала[11], — бросил Бобби.
Винчестеры непонимающе уставились на него. Пожилой охотник отмахнулся:
— Вы слишком молоды, ребята. Слушайте, я вас не держу, но может, дождетесь настоящей работы.
— Вполне возможно, это и есть настоящая работа. Яфет сказал, что в городе чудит уже с полгода.
Сэм сдвинул брови:
— Со времен открытия адских врат?
Дин кивнул:
— Стало больше привидений. В Ки-Уэсте видят больше призраков, чем в любом другом месте по другую сторону от Южного Орлеана. Плюс странная смерть. Девушке перерезали горло, и в ране осталась сера, если верить Яфету.
— Сделайте мне одолжение, — попросил Бобби. — Разузнайте подробнее об этой странной смерти здесь, прежде чем рвануть во Флориду.