Прыжок, вобравшиший рефлексы, ненависть и прошлое! Привычная тяжесть рукояти. Сухой щелчок вставшей обоймы.
И все еще слыша отзвук металла – ускориться до боли суставов, до пятен в глазах. Захлебнуться временем так, что даже движения истинного мастера на мгновение становятся неспешными. Долгий удар пульса, долгий звук выстрела. Ленивая пуля с вялой неизбежностью ударяется в сверкающий клинок. Меч кувыркается в воздухе, а я…
– Я – человек!
Прыжок головой вперед. Какой этаж: первый, третий? Без разницы! Я уже качусь по траве, в проеме запоздалый силуэт Ли, а от Дворца ко мне бегут, и я стреляю, стреляю…
Гладко-черная сигара ракетоносца скользила вдоль шельфа безмолвной хищной рыбой. «Согнефьорд», бывший российский подводный крейсер тысячной серии, достался Норвегии вместе с северным побережьем после миротворческой миссии двадцатого года. По иронии судьбы его военная задача осталась прежней: патрулирование нефтяных платформ у хребта Ломоносова. Ненавязчивое присутствие трофейного ракетоносца остужало исследовательский пыл датчан и флота молодой Якутской Республики до приемлемого уровня.
Крейсер шел в боевом положении, вспарывая пенистые гребни свинцово-серых волн стержнями перископов. Открытые люки носовых ракетных шахт походили на акульи жабры.
Люди, запертые в стальных отсеках, уже сознавали: корабль взбесился.
Сначала никто не верил в происходящее. Случайный сбой автоматики, ошибка программного обеспечения, секретные учения – все что угодно, только не самостоятельные действия корабля. Через четыре минуты, когда захлопнулись аварийные переборки, некоторые поняли серьезность ситуации. А еще через минуту самопроизвольно активировался пусковой комплекс, приводя ядерные боеголовки в стартовое положение.
Люди метались в задраенных коробках отсеков, судорожно пытаясь вернуть управление кораблем. К этому времени все, кто мог отменить ракетную атаку или хотя бы перезагрузить главный компьютер, были мертвы: сработавшая система пожаротушения методично откачала воздух из обеих герметичных рубок.
Когда «Согнефьорд» содрогнулся, одну за другой выпуская четыре баллистических ракеты, уцелевшие члены экипажа уже смирились с происходящим. Кто-то угрюмо молчал, уставившись на задраенные люки, кто-то истерически смеялся, кто-то молился в ожидании ядерной войны.
Что происходило в электронных цепях крейсера, не знал никто.
Ракеты отработали активный участок траектории и легли на заданный курс, устремляясь в глубь материка. Шквал боевых тревог, торопливых звонков, переговоров операторов ПВО и криков отчаяния уже ничего не мог изменить: ракеты неслись к Москве. Главный компьютер «Согнефьорда» с математической скрупулезностью отслеживал их полет.
До подрыва боеголовок оставалось около пяти минут, когда по отсекам подлодки разнесся зуммер сбоя центрального компьютера.
Капитан «Согнефьорда», угрюмо уткнувшийся лбом в задраенный переход к боевой рубке, услышал щелчки разблокированных замков. Автоматика больше не отзывалась, но ручное управление действовало.
Так быстро штурвал замка он не вращал никогда.
Воздух ворвался в боевую рубку резким свистом, шевеля одежду на мертвецах. Задыхаясь, не обращая внимания на трупы, капитан рухнул в кресло оператора. Консоль центрального компьютера зияла тусклой чернотой отключившихся мониторов, но аварийный ракетный терминал, устройство простое и незамысловатое, светился индикатором готовности.
Чтобы ввести секретный код, ему хватило минуты.
Самоуничтожение сработало, когда ракеты находились на пике баллистической траектории. Маленькие злые искры были почти незаметны с земли.
Где-то далеко, в Северном Ледовитом океане, человек в капитанском кителе уронил голову на пульт и заплакал.
ebooksa