Метаморфоза

— И что же это за абракадабра? — насмешливо поинтересовался супруг.

— Очень интересная вещь: впереди телеэкран, сзади — радио, вместо звонка — часы будильник, и всё работает от энергии движения колёс.

— А крыша над головой у твоего изобретения будет? Под проливным дождём аппаратура заржавеет.

— Точно. Я о крыше не подумал. В самом деле, без неё радиоприборы могут испортиться.

— Помой лучше полы, если хочешь найти колесико, — напомнил Евгений.

Валентина послушно поплелась в ванную за тазом и шваброй. Появление таза с водой в гостиной не послужило для соседки сигналом к уходу домой. Она продолжала твёрдо сидеть на прежнем месте, и Валентине пришлось покружиться со шваброй вокруг неё, а потом предложить пересесть на диван. Когда Татьяна Сергеевна выполнила просьбу, она передвинула стул в сторону и сразу радостно воскликнула:

— Колесико! Закатилось под ножку стула.

— Видишь, я же говорил — столько полезного на полу находишь, когда их моешь.

Валентина неопределённо вскинула бровями и продолжила наводить чистоту.

— Вы знаете, как вашему мужу идёт милицейская форма. — Татьяна Сергеевна повернулась к Евгению, выруливая на любимую тему. — Когда видишь его на улице, глаз оторвать нельзя. Такой стройный, подтянутый, шаг так чеканит — прямо врождённый милиционер… — и далее понеслась в том же духе обычная болтовня от скуки.

Но так как Татьяна Сергеевна не относилась к числу людей, которые в четырёхчасовом разговоре могут сказать что-нибудь умное или интересное более того, что видели собственными глазами, то не стоит утомлять себя дальнейшим выслушиванием её речей. Перенесёмся лучше на два дня вперёд, когда случилось происшествие, которое сделало её любимца — Валентина — почти героем и заставило соседку восторгаться им с ещё большим откровением. А случилось не что иное, как пожар.

Глава 4

Не может у нас народ спокойно жить, постоянно где-нибудь что-то случается. Дежуря в своём районе, молодой милиционер заметил в одном из частных одноэтажных домов дым, а вскоре и языки пламени в окне. Улица была пустынна. Валентина тут же вызвала пожарную команду и вернулась к дому, вокруг стала собираться зеваки. Кто-то беспокойно убеждал:

— Пожарную надо бы вызвать. Пожарную.

Но никто не трогался с места, завороженный красочным зрелищем.

— Товарищ полицейский, пожарную надо, — обратилась к нему старушка, как только он приблизился.

— Вызвали. Сейчас будет, — по-деловому отчеканил Валентин, не зная, что делать. Оставалось только командовать: — Близко не подходить. Отойдите подальше.

Пожарные между тем задерживались, а пламя разгоралось буквально по минутам.

Странные противоречивые чувства боролись в Валентине: если бы она оставалась женщиной, она могла бы спокойно дожидаться вместе с другими приезда пожарной команды, но она была сейчас представительницей сильного пола и испытывала двойной долг: как мужчина и как милиционер, долг вмешиваться и не дожидаться, пока вещи в доме сгорят дотла. Беспокойство охватывало её всё сильнее.

Тайный голос — голос самосохранения шептал: «Ты родилась женщиной и умрёшь женщиной, не стоит рисковать, крыша может рухнуть. Тушить пожары — дело мужское. Пожарная скоро приедет. Наберись терпения».