— Ой, что мне Клавдия Сергеевна рассказала! — начала она интригующе, подсаживаясь к старшей дочери Ноне, сидевшей за письменным столом с нагроможденным на нём ворохом книг. — В наших лесах люди опять видели огненную девушку. Ходили за грибами и видели. Вдруг что-то как полыхнет, всё засветилось. А день-то выдался пасмурный, дождливый, а тут светло стало, будто лампочку включили. И в этом месте кучу грибов люди насобирали. А сама она вдали мелькнула, волосы огнем полыхают и руки — как огненные змеи.
— Если на небе были тучи, значит, могла быть и молния, а если туч не было, значит сияло солнце, — медленно, для большей убедительности проговорила Нона.
Она недавно приехала из Новосибирска, где работала младшим научным сотрудником после окончания университета, и сразу же уселась писать диссертацию.
Андрей, возившийся в другой комнате со своим изобретением, высунул из-за двери голову и спросил:
— Девушка в огненном шаре была или так?
Мать неопределенно развела руками:
— Вот этого не знаю. Клавдия Сергеевна рассказывала про волосы и руки, а про шар ничего не сказывала.
— Что вы верите Клавдии Сергеевне, она же в городе первая сплетница. Сплетни ей, видимо, надоели, перешла на сказки, — убеждённо заявила Нона.
— Но мне об этой девушке рассказывала и Татьяна Ивановна, — возразила мать. — Её сын собственными глазами видел, как хотели ограбить кассира, а она помешала. Татьяна Ивановна лгать не станет, она учительница.
— Она не станет, но её сынок способен на все, — настаивала дочь.
— Ох, Нона! — вздохнула мать. — Ничему-то ты не веришь, ничем тебя не удивишь.
— А что удивляться! Неужели ты думаешь, я пятнадцать лет училась в школе и институте, чтобы верить всяким россказням? Людям хочется чудес, они их и выдумывают. Ты не сердись, мамочка, — она обняла мать за плечи, — но мой здравый ум слишком прекрасно понимает все. Людям скучно жить в мире техника, в мире всеобъясняющей и ничему не верящей науки, вот и придумывают всякое.
— А может, это кто оттуда, из космоса? — мать сделала жест в сторону потолка, за которым, по ее мнению, начиналось небо, а следовательно и космос.
— Конечно, во вселенной мы не одни. Есть цивилизации более развитые. Но встреча с ними сейчас невозможна, а может быть и вообще никогда не состоится, потому что человек для них слишком глуп, а поэтому — неинтересен, — заверила Нона.
Мать смотрела на неё недоверчиво, обмахиваясь фартуком. Жара, проникая с улицы в дом, делала воздух тяжёлым и горячим, как в бане. Она была женщиной малограмотной, но умела мыслить с размахом.
— Нам-то к ним еще, конечно, рановато летать, умом не тянем, — согласилась она, — А кто мешает им к нам прилетать? Девушка эта, может, от них. Огонь же — это энергия, вот она с ее помощью и добралась до нас.
Нона рассмеялась:
— Мама, ты зря считаешь себя малообразованной. Видишь, как сразу выловила из моих слов то, что необходимо для поддержки твоей фантазии. Чтобы обладать такой избирательной способностью — выуживать откуда-то всё, что подтверждает твои предположения, необходимо обладать некоторым запасом знаний и гибкостью ума.
Мать, заулыбавшись, протянула:
— О-о, начала опять свою науку мне лепить. Скоро по-простому совсем разучишься говорить, поэтому и замуж не выходишь. Мужчины о любви хотят говорить, а ты им о науке да о книжном.