— Это — чисто человеческая психология, — возразила Огнеса. — А я хочу заглянуть глубже. Может быть, действительно, всё запрограммировано в наших генах. Иначе, почему же мы до сих пор не в состоянии покончить со своими пороками?
— О, друзья! Вижу — вы все готовы сражаться за лучшее будущее человечества. Но подвиги — впереди, а пока не забывайте о чае, — напомнил профессор, однако молодых было уже не остановить.
Огнеса продолжала:
— Мы слепо развиваемся по заданной программе, а кто-то сидит вдалеке, в другой галактике и наблюдает за нами: что же в итоге победит — разум или воинственность, сможет ли человечество разрешить подобное противоречие? Почему людьми принято ценить доброту? — обратилась Огнеса к Георгию. Он пожал неопределённо плечами, и она ответила сама: — Потому что доброта сохраняет жизнь. Человек ненавидит зло, оно приносит в конечном итоге смерть. Это две простейшие истины, их знает каждый. Однако добрых людей немного.
Георгий, с напряжением следя за разговором, то и дело брал из вазочки сливы и чисто механически глотал одну за другой вместе с косточками.
Нона, заметив это, подставила ему блюдечко и шепнула:
— Мне кажется, ваш желудок не способен переваривать косточки.
Он сконфуженно улыбнулся и стал класть косточки на тарелку, но через некоторое время опять увлекся разговором и стал уже глотать целиком не сливы, а голые косточки, только что оставленные им на тарелке. На этот раз Нона отодвинула от него блюдце подальше и, сунув в руку яблоко, тихо, чтоб никто не слышал, проговорила:
— Я не думала, что вы способны так увлекаться.
Он радостно сверкнул глазами и торжествующе, но шёпотом, ответил:
— Я человек очень увлекающийся, вы только повнимательней присмотритесь ко мне.
Огнеса между тем продолжала:
— Сверхзнания потому и не даются нам, что люди не способны преодолеть противоречие, запрограммированное в них другой цивилизацией. В последнем случае человека можно сравнить с собакой на цепи. Цепь — это программа, которая держит человека в определённых границах. Собака на цепи тоже осознает своё «я» и в то же время не способна избавиться от неё. А заковало её существо более развитое — человек. Не способна, потому что не достигла определённого уровня развития, хотя собачий мозг тоже прогрессирует в развитии вместе с человеческим.
— Что ж, полезно иногда рассуждать на вольные темы — получаешь толчок к размышлениям дальше, — поддержал дочь профессор. — У кого на этот счёт есть свежая мысль?
Тему Огнесы решился продолжить Андрей:
— Предположим, что так всё и было, и человек является экспериментальной особью более развитой космической цивилизации. Между нами и ими существует такая же связь, как между собакой и человеком. Но остановимся на собаке. Она понимает человека в очень узких границах и не в состоянии постичь его в полной мере. Не правда ли — насколько мы чувствуем себя разумнее собаки? — Он остановил взгляд на Огнесе, и она согласно кивнула. — Когда человек с помощью сложнейшей аппаратуры исследует её мозг, — уверенно продолжил Андрей, — она это чувствует, но не понимает, что с ней что-то экспериментируют. Разве животное способно осмыслить, что к его мозгу приставлены особые датчики, полупроводники, сложнейшая аппаратура? Она ощущает, что ей что-то мешает, и не более. Так же может быть и с нами. А может, и в наш мозг вмонтированы крошечные датчики.
— Кому и зачем это нужно? — удивился Георгий.
— Во-первых, это нужно, чтобы определить степень приема возможной информации мозгом человека на данном уровне, — попытался аргументировать Андрей. — Во-вторых, узнать — когда наш уровень развития будет соответствовать уровню оставленных знаний.
— Но никто никогда этих датчиков в голове человека не видел, — напомнила Иона.
— В качестве датчиков можно использовать молекулы, — предположил Андрей. — В одной молекуле можно разместить устройство, соответствующее нашим электронно-счетным машинам, занимающим пятиэтажные корпуса.
ebooksa