Горизонты ада

22
18
20
22
24
26
28
30

— Что ж, еще раз спасибо. — Я пожал руку Зиглеру.

— Рад был помочь, — сказал он. — Она была милой леди. Совсем не заслуживала такого ужасного конца.

— Что, если мне понадобится еще раз с вами встретиться? — спросил я.

— В любое время. Лучше утром — я по утрам спокойнее. Но если что-то срочное, тогда в любое время.

— Замечательно.

Я быстро сбежал по лестнице, а запах крови с нижнего этажа гнался за мной, проникая в ноздри и прилипая к одежде и волосам. Как только приеду домой, сразу же приму душ — не хватало предстать перед Кардиналам, распространяя вокруг себя запах свиньи со вспоротым брюхом.

Медиум знал Присциллу. А она знала его. Я мог еще понять Зиглера, скрывающего имя клиентки: он соблюдает конфиденциальность, — но зачем Присцилле врать о таком пустяке?

Я ожидал вызова на прием к Кардиналу два часа, потом мне сообщили, что он будет занят весь вечер. Отмены встреч случались не так уж и редко: время Кардинала очень ценилось. В подобную ситуацию попадали и члены правительства, и иностранные высокопоставленные деятели, так что я не принял это лично на свой счет. Я записался на прием в другое время в другой день — три часа в воскресенье — и на лифте спустился в подвал, где в раздевалке сменил форму на обычную одежду.

Когда направлялся домой, мне в спину дул легкий ветерок, и ехать было легче. Когда я остановился у своего дома, в одной из припаркованных поблизости машин загорелся свет. Я пригляделся. Вот те на: Говард Кетт собственной персоной! Припав к рулю, он холодно смотрел на меня. Свет погас, и я понял, что Кетт хочет поговорить со мной.

Оставив велосипед, я отправился узнать, что понадобилось Кетту. Открыв дверь с пассажирской стороны, я уселся на сиденье. Целую минуту мы сидели в темноте молча. Кетт смотрел в лобовое стекло. Копом он был старомодным. Большие руки, крупная широкая голова, ирландские предки. Охотно занимается общественной работой в свободное время. Настоящее золото, если вы законопослушный гражданин, и сущий дьявол, если нет. Кардинала и всех, кто ему служит, Кетт ненавидел лютой ненавистью.

— Ты наглый сукин сын, — наконец разродился он.

— Ты приехал в такую даль, только чтобы сказать мне это, Гови? (Кетт ненавидел свое прозвище.) Лучше бы позвонил.

— Я приезжал сегодня утром, но не застал тебя. Сижу здесь уже больше часа.

— Так почему не позвонить?!

— Ты трахал эту девку Хорняк!

Сразу быка за рога. Любому другому я не простил бы такой бесцеремонности. От Кетта я этого ждал.

— И что? — произнес я как можно спокойнее.

— Почему ты не объявился, когда узнал, что случилось?

— Не видел смысла. Меня в городе не было, когда ее убили. Так что нечего рассказывать. Я решил: если тебе вздумается меня допросить, ты явишься. И вот ты здесь.

— Кейси знал, что ты с ней встречался?