— Ну вот мы и встретились… — протянул Бак, с победной улыбкой глядя на вычурное вместилище таинственного артефакта.
С трудом оторвавшись от созерцания шкатулки, Хорник потянулся к телефонному аппарату.
— Будьте добры, три восемь два, — сказал он, когда в трубке послышался приветливый голос телефонистки.
— Соединяю, — пролепетала девушка.
Бак устало зевнул. Впрочем, на сей раз, вопреки обыкновению, ожидание не продлилось слишком уж долго.
— Да! — спустя пол минуты рявкнула трубка до боли знакомым голосом.
— Смеш, это Бак, — тут же сообщил Хорник.
— А, — разочарованно отозвался Моукер. — Привет, Бак. Как поживаешь?
— Неплохо, а ты?
— Я бы сказал, с переменным успехом.
— Что-то случилось?
— Небольшие проблемы с бизнесом. Ты по делу звонишь или как? Не сочти за грубость, но я тут немного занят…
— Не знаю, как и сказать, — признался Бычара. — Мне вот буквально пять минут назад сорока на хвосте принесла донельзя любопытный слушок, связанный с тобой…
— И что же это за слушок? — хмуро поинтересовался Алекс.
— Говорят, минувшую ночь ты провел в камере полицейского управления?
Моукер на том конце провода закашлялся. Бычара же расплылся в довольной улыбке: на подобную реакцию он, в принципе, и рассчитывал.
— Ты в порядке? — спросил хозяин Востока, изображая озабоченность.
— Да, в полном… — хрипло выдавил Моукер. — Быстро же твои осведомители работают… Может быть, ты также в курсе, за что меня туда упекли?
Судя по голосу, он был непривычно серьезен. Обычный Моукер — насмешливый, едкий, местами придурковатый — на время ушел в подполье, позволив другому, скрытому Алексу выйти на авансцену. Причина такой перемены, впрочем, была Хорнику абсолютно ясна: она стояла на его столе, соблазнительно блестя в свете люстры, и всем своим видом давала понять, что страстно желает быть открытой. Бак с трудом оторвал взгляд от украденной шкатулки и ответил:
— He-а. Сознаешься?