За рюмкой (литром) водки Завьялову казалось, что три часа назад его тоже немножечко кастрировали. Он чувствовал себя — изменщиком. Предателем мужского естества. Всерьез переживал насчет потенции.
…Непонятно почему, глядя на Зою, Борису припомнился кот Тимофей — солидный благообразный кот в раз обретший приличные манеры. Непонятная и стыдная ассоциация: кот — любимая жена! Завянь даже головой немного помотал, отгоняя призрак Тимофея…
Но понял. Зарок «никогда…, на пушечный выстрел!» был дан в похожей стрессовой ситуации. Одиннадцать лет назад, обнимая Зою, Завьялов дал сходный обет — он НИКОГДА не позволит любимой испытать присутствие внутри другого человека.
Но только что он предложил ей впустить в себя не просто человека, а МИРАНДУ.
(Наверное, сейчас на Небесах, в неповторимой кошачьей улыбке расплывалась серая усатая морда…)
— Я согласна, — едва слышно произнесла любимая.
Миранда и Зоя обменялись взглядами. Борис в который раз подумал — черт этих баб поймет! Они смотрели друг на друга как давние, пуд съевшие подруги. Как заговорщицы, соучредительницы клуба «Лига Тайного Заштопанного Чулка».
Погруженная в глубокий сон Ирма Конниген десять минут расслаблено сидела в кресле. Пальцы Зои по внутреннему приказу Миранды нажали на клавиатуре ноутбука кнопку ввода, полицейская зашевелилась, поморщилась:
— Никогда не делайте два переброса подряд, — проговорила, усаживаясь прямо, — всегда оставляйте временной люфт не менее чем в полчаса.
— Миранда? — поднял брови, поторопил Завьялов. Его дети уже с о р о к минут находились под охраной только Бури-Жюли! — Что с Зоей?
— Либо я ничего не нашла. Либо ничего нет. Либо… Зое Павловне внушили нечто, близкое ее собственным желаниям.
— То есть — ничего опасного, — подвел черту Завьялов.
— На первый взгляд…
— Миранда!
— Ничего опасного в смысле нападения, суицида или иного членовредительства. Желания тайно докладывать о том, что происходит, я тоже не нашла; точечно перебирать остальные варианты было — долго.
Завьялов прошелся между кресел и дивана, где сидела его команда. Остановился напротив диверсантки:
— Миранда, чего нам ждать от Извекова? Ты можешь хотя бы в черновом варианте предположить — что он предпримет, чего нам опасаться?
Гладкое скандинавское лицо Ирмы Конниген скривилось. Пожалуй — жалостливо.
— Говори, все как есть, — приказал Завьялов, — без экивоков, наотмашь. Как бы ты поступила на его месте?
Ирма-Миранда задумчиво подвигала губами:
ebooksa