Убить после смерти

Анхель озабоченно нахмурился:

— Как бы не обобрал тебя…Кстати, держи. У Мазина забрал. Всё-таки память о муже. Анхель вытащил брелок. — Что с тобой?!

Помертвевшая Ксюша в ужасе уставилась на покачивающегося перед ее глазами божка. — О-откуда? Это ж Павла, — с усилием выговорила она.

— Говорю же, у Мазина забрал. С его слов, от Павла осталось. А в чем собственно?..

— Ты не понимаешь, — прохрипела Ксюша. — Этот брелок Павел ни-ко-му не мог подарить. Потому что сам о нем не знал. Это оберег. Я лично его освятила и спрятала в «бардачок» под бумаги. Понимаешь? Когда я в тот вечер вылезала из машины, он был на месте. А это значит…

— Что брелок мог взять только тот, кто обыскивал машину. Убийца, — холодея, закончил за нее Анхель.

— Да, — беззвучно подтвердила Ксюша. — И тогда выходит… Неужто Мазин?!

Ее затрясло. Татьяна, никогда не видевшая подругу в таком состоянии, бросилась налить воды. — Не может быть, — растерянно покачал головой Анхель. Он вспомнил равнодушие, с каким Мазин отдал ему находку. Что-то не сходилось. Вытащил телефон и принялся набирать номер. — Значит, убийца — Мазин? — Ксюша всё не могла прийти в себя. — Мазин — убил Павла! Того, кто ему всё дал! Анхель требовательно поднял палец. — Мазин? Это опять я, — сухо произнес он в трубку. — Уточни, когда именно Павел подарил тебе этот брелок? Он отодвинул трубку в сторону, чтоб голос на том конце был слышен и Ксюше. — Какой еще?.. — донеслось до нее. — А, этот! Так мне не Пашка. Я его у Сапеги забрал. Когда он меня в больнице после инсульта навещал. Часов у меня как раз не было. Увидел случайно и прикарманил. А ему, с его слов, Пашка подарил. А чего за дела? Не ответив, Анхель отсоединился.

— Теперь Сапега! — от водоворота новостей Ксюшина голова закружилась. — Еще не легче! Чтоб тихий Женечка!

— Но тогда… — Анхель свеже вспомнил, что в машине убийцы находится маленькая беззащитная Рашья. Прежнее беспокойство сменилось неподдельным страхом. — О, Боже!

Ксюша заметила, как краска сползла с лица Анхеля. Поняла причину. — Ты же не думаешь, что что-то может случиться с Рашьей. Ребенку же ничто не угрожает! И еще нанизывая слова , не умом, а интуицией поняла, — именно Рашье и угрожает опасность.

— Еду следом! — коротко объявил Анхель.

— На чем?! — вмешалась Татьяна, о которой подзабыли. Всё это время она с нарастающим волнением вслушивалась в бурный диалог. — Чтоб кого-нибудь уломать ехать под ночь в медвежий угол, — даже не мечтайте. Только на днях два ночных убийства таксистов прогремели!

Анхель, склонившись, поднял с пола оброненный ломик из подсобки:

— Взломаю любую машину на стоянке.

Ксюшу затрясло. Безупречно рафинированный Анхель, взламывающий машины, — это было чрезвычайно серьезно.

— Я с тобой, — объявила она.

— Но-но, разогналась! А кто работать будет? — осадила ее Татьяна. — Мы ж такой бардак развели. Да еще покупатели! А если начальство нагрянет? В секунду уволят.

— Тогда, считай, сама уволилась! — бросаясь в подсобку, рубанула Ксюша. — Мою зарплату можешь забрать себе. Выскочила, на ходу натягивая шубку: — Там ребенок! Понимаешь ты?!

— Постой, гангрена! — Татьяна с силой перехватила ее за рукав. — Вот ведь горячка. Уж и работа, которой год добивалась, по боку. Держите, взломщики! Она всунула в потную Ксюшину ладошку ключи от долгожданной своей «Ренушки». Упреждая слова благодарности, насупилась: